– Хорошо, я передам наследнику ваши пожелания, – не стала оспаривать эссель Тьюлин мой выбор.
– И да, – окликнула я уже нацелившуюся на выход сваху, – попросите его великолепие одеться поскромнее. Мне бы не хотелось привлекать внимание горожан.
Обернувшись, эссель Тьюлин вскинула кустистые брови, выражая недоумение. Как еще пальцем у виска не покрутила. Что-то проворчав себе под нос, наверняка снова посетовав на воспитание одной горе-алианы, отправилась к наследнику. Передавать мое волеизъявление.
А я, попросив Керис перестать лыбиться, пока рот не перекосило, вернулась к прерванному завтраку.
* * *
Если брать пример с невест, которые уже отстрелялись (то есть счастливо пережили свидание с Герхильдом), мне следовало сразу после завтрака возвращаться к себе. Купаться, наряжаться, драгоценностями обвешиваться. В общем, убить утро на всякие бесполезности.
Но такими глупостями я, понятное дело, заниматься не собиралась. Вчера, гуляя по замку, рассматривая картины в припыленных рамах и любопытства ради заглядывая в щелочки забрал расставленных вдоль стен доспехов (признаюсь, жуть как хотелось познакомиться с каким-нибудь привидением; мир-то магический, а значит, призраки у них просто обязаны водиться), я случайно забрела в библиотеку.
И тут же черной завистью позавидовала его великолепию и его будущей царевне. То есть ари-императрице. Не то чтобы я была книгоманкой, но в это место влюбилась сразу. С первого, второго и сотого взгляда. Переступив порог волшебной комнаты, этакой шкатулки с сокровищами, я вдруг почувствовала себя Белль из сказки о Красавице и Чудовище.
Потрясающее место! Огромный зал, залитый холодным зимним солнцем, в лучах которого танцевали крошечные пылинки. За высокими эркерными окнами, поделенными на квадраты светлой рамой, кружили снежинки, плавно опускаясь на убеленные дорожки парка и соскальзывая с ледяных, будто хрустальных, ветвей деревьев.
Я было ринулась к напольному глобусу высотой в два моих роста – к нему вела небольшая деревянная лесенка с резными узорами, – но потом заметила широкий письменный стол с инкрустациями из слоновой (наверное) кости. В самом центре красовалась раскрытая книга, над страницами которой мерцала, словно голограмма из фильма, объемная картина: зеленая гуща леса, смыкавшаяся вокруг серебристой глади озера. А над ним, разливая по библиотеке трели, парили крошечные пестрокрылые птицы.
Перевернуть страницу я не решилась, побоялась, что сказочный мираж рассеется.
Стоило поднять взгляд, как закружилась голова, а дыхание снова перехватило от упоительного чувства детского восторга. Стены, которым, казалось, нет конца и края, представляли собой ломящиеся от книг стеллажи. Витые лестницы уводили на антресоли. Поблескивая золочеными перилами, обрамляли камин из серого камня, в темном зеве которого потрескивали поленья, пожираемые ненасытным пламенем.