Мой (не)любимый дракон (Чернованова) - страница 84

Стоило подумать о Герхильде, как настроение, и без того паршивое, и вовсе провалилось под плинтус.

Выйдя из замка, прогретого пламенем каминов, мы сразу пожалели о том, что даже накидок не захватили. Мороз будто только того и ждал: оголодавшим зверем набросился на нас и принялся безжалостно щипать за щеки, ледяными иглами колол плечи, дергал за уши, отчего те сразу покраснели. Пальцы же вмиг онемели. Снежинки, вихрившиеся в воздухе, так и норовили прилипнуть к ресницам, слепили глаза.

– Уже бывала в парке? – громко стуча зубами, поинтересовалась Ариэлла.

– Пару раз, – обхватив плечи руками, ответила я, выдыхая густое облачко пара.

Брр, холодрыга-то какая. Наверное, зря прогулку по городу затеяла.

– Ледяные статуи наверняка видела…

– Прекрасных юных дев? Да, – кивнула, вздрагивая. Мы быстро отдалялись от замка, идя по дорожке, белой лентой стелившейся меж деревьев, сплетавших над нашими головами свои промерзшие ветви. Надо будет попросить Мабли раздобыть для меня того животворного отвара, которым нас на озере отпаивали, иначе точно простужусь. – Очень красивые. Если бы не холод, я бы каждой по полдня любовалась. Совсем как живые.

– Так они и были живыми, – усмехнулась Ариэлла и чуть слышно сказала: – Ари, правившие Сумеречной империей одну короткую ночь.

Я чуть не подавилась воздухом. Сделала по инерции еще несколько шагов и встала как вкопанная перед ледяной красавицей, чей скорбный взгляд был устремлен на узкую тропу, теряющуюся под разросшимся колючим кустарником. Цветы Арделии, днем закрывавшиеся в бутоны, змеями оплетали подножие статуи, цеплялись за стопы императрицы, безжалостно вонзая в нее свои шипы.

Ладони девушки перекрещивались на груди, как будто она защищала от всех свое сердце. А может, держалась за то, что так отчаянно болело.

Пару дней назад я долго рассматривала эту нежную и такую грустную прекрасную нимфу. Она ближе всех остальных находилась к замку. Чтобы добраться до других императриц, следовало попетлять по неприметным, бесчисленным стежкам парка, рискуя в нем потеряться и тоже превратиться в статую. От холода.

Помню, искренне восхищалась работой неведомого скульптора, дивясь его таланту. Восторженным взглядом скользила по струящемуся фалдами платью, льнущему к стройным ногам юной красавицы. По шлейфу, искусно развевающемуся на ветру. По длинным волосам, отброшенным на спину незнакомки разбушевавшейся стихией. Любовалась идеальной красоты лицом.

Скульптура была совершенной, поразила мое воображение.

И вот выясняется, что никакая это не скульптура. А живая девушка. Вернее, раньше была живой, но благодаря убийственной силе какого-то из императоров превратилась в бездушное изваяние.