Впрочем, уже в моём кабинете Файнон не стал разворачивать эту тему, а сразу заговорил о более важных в данный момент вещах:
— Не могу найти концов в деле с мрамором, Морни. Тёмная и запутанная история. Для чего благотворительному фонду, занимающемуся травками и цветочками, пятьдесят плит отделочного камня, непонятно вообще. Официального доступа к их бумагам у меня нет, потому что нет повода их затребовать. Заказчиком была Тилэйт Глоудейл, но не только она, понимаешь?.. Ещё три родовитых особы приложили к этим заказам руку. Фамилии Тэлфрин и Гвиннлэйд входят в список знатных семей, в которых произошли самоубийства мужчин — дроу. Оба лорда покончили с собой семь месяцев назад, с интервалом в три недели. Так вот, жёны обоих тоже были заказчиками мрамора, в прошлом году, по три плиты каждая. Их финансовые возможности гораздо скромнее, чем были у семьи Глоудейл. А третья…
— Третья?.. — Подхватил я.
Миенфильд потёр переносицу.
— Это твоя сестра, Морни. Она тоже участвовала в аукционе по мрамору почти два года назад, и купила четыре таких плиты. Но это ещё не всё.
— То есть?!
— Не могу найти по бумагам точку отгрузки камня. Не могу найти фирму, которая осуществляла доставку из Англии. Как будто все электронные следы покупки удалены каким — то умельцем.
Ох уж этот сетевой умелец! Взлом медицинских баз, подчистка следов покупки мрамора, что ещё?.. Уж не Патрик ли Райли, чудом выживший после падения в ледяную мартовскую воду с пулей в груди?! С кем он работает, кто им руководит, где его искать?!
— Похоже, мне придётся пообщаться с сестрой один на один. Если нароешь что-то ещё по «Цветку Небиру», сразу сообщай мне. Если будет хоть малейший намёк на финансовые «косяки» в их отчётности, хоть микроскопические претензии по налогам или что другое — будет повод заняться ими официально.
— Попробую.
Файнон ушёл.
Настала очередь моего звонка Айне. Голос сестры был гипертрофированно — радостным. Я не стал ходить вокруг да около, и сразу же сказал, чтобы она отстала от Кэйли.
— Но я ничего плохого не имела в виду! — Возразила Айне с вполне правдоподобным негодованием в голосе. — Просто поинтересовалась из женской солидарности, как у неё дела. Ты давно не заводил игрушек, а она миленькая.
— Мои отношения с игрушками тебя никогда не касались, не касаются и сейчас. Будет лучше, если ты оставишь в покое её, да и меня тоже. В ближайшее время, как только я буду в Дублине, я бы хотел увидеться с тобой лично.
Да, и задать несколько вопросов про эшфордский мрамор, который приобретали дамочки благотворительного фонда на неведомые «нужды декорирования».