Ну почему всегда так? Почему самые лучшие, самые долгожданные события в жизни вечно сопровождаются чем-нибудь отвратительным? Не припомню, чтоб я, с надеждой на скорое спасение, включал автоматику криокапсулы, жаждал снова открыть глаза от ужасающей, выламывающей суставы и раскалывающей мозг боли! Но ее, боль физическую еще как-то можно было терпеть. Пережить, смириться. Другая же, та что сжимает тисками сердце и выворачивает самою душу, истинная наша повелительница, ибо с ней мы бороться не в силах.
Сколько шуток было в ЦПА, когда нам рассказали о системе аварийной гибернации! «Будем словно три Флэша Гордона! - говорили мы. – Вроде Ледяных людей». «Это подобие одностороннего лифта в будущее» - скалили зубы молодые аспиранты. Они вообще тогда много улыбались. Демонстрировали энтузиазм и позитивное отношение к эксперименту, так сказать. Мы с Мартином, конечно, подозревали, что это неудержимое сверкание снежно-белой зубовной эмалью предназначалось, большей частью, нашему навигатору Машеньке, но и сами, вольно или невольно, заражались этим повсеместным весельем.
И вот, ничего этого нет! Ни этих жизнерадостных аспирантов, ни сосредоточенных профессоров. Ни ласковых глаз Президента, перед стартом пожимавшего нам троим – первым российским астронавтам - руки. Нет их. Совсем.
Как нет всех бесчисленных нитей, связывающих каждого нормального человека с миром. Больше нет.
Соседки тети Нины, могил предков, нелюдимого дворника Митрофанова, толстой продавщицы с грубым голосом из местного минимаркета. Школьных друзей, коллег по первому отряду российских астронавтов, узбека Алика из киоска «Шаурма» на остановке. Лысого как коленка младенца полковника Матвеева – грозы молодых пилотов – командира эскадрильи, откуда меня забрали в Центр Подготовки Астронавтов. Вечных мужичков с пивом из гаражного кооператива, стайки шпаны, кинотеатров, таксистов на конечной. Вонючего до боли в затылке куста сирени у подъезда. Огней ночного города и уютного вкуса кофе по утрам... Ни-че-го!
Ничего, ничего, ничего!
Потому как, ничем иным кроме интерьера присущего весьма и весьма далекому будущему то что мне удалось разглядеть в первые минуты после пробуждения, быть не могло. В глаза будто кинжалы вонзали, стоило бросить взгляд на... гм... светильники. Каждая мышца отзывалась ноющей болью, стоило лишь чуточку пошевелиться. А думалось почему-то о том, что потерял. Что осталось в той, прошлой жизни. До похожего на летаргический сон небытия в криокапсуле. До отчаянного и до безумия отважного прыжка сквозь чертову уйму миллионов километров, и всяких там парсеков в обнимку со световыми годами. И даже до ЦПА...
