Рабовладелец предусмотрел все. В определенный день и час на патрулирующем точку перехода в сторону То`Чуун легком крейсере должен был произойти сбой сканирующих систем, и ловкий пилот мог бы воспользоваться этим шансом, чтоб проникнуть в закрытую для посещений систему. Обратно мародеры должны были вылететь под конвоем патрульного фрегата, как бы задержанные на месте преступления. Однако офицер гарантировал, что никакого наказания не последует, если наемники не станут глупить и не ринутся распродавать попутные трофеи прямо в той же системе. И уж тем более не станут болтать о своем нанимателе!
Кстати говоря, ни о какой оплате контракта речь вообще не шла. Наниматель, так сказать, принимал на себя обязательства по организации проникновения «козлов» в «огород», и требовал взамен мощи чем-то дорого ему человека. Денежное вознаграждение упоминалось лишь в связи с обнаружением куска заточенного и упакованного в кожу металла. Да и то, в виде бонуса. На икорку с маслицем исполнители должны были нарыть себе сами. Мол, для профессиональных демонтажников, в богатейшем Поясе Скорби, это будет совсем не трудно. Офицер это несколько раз повторил в разных вариантах.
Помните, я упоминал, что в непосредственной близости от окситанского носителя в пустоте болталась имперская бронированная спаскапсула? Прослушав запись, я со стула даже не дернулся встать, чтоб удостовериться в том, с какого именно корабля спасалась та группа рабовладельцев. К чему, если сто против одного – именно с «Гнева Господня» и почти наверняка на опаленной броне капсулы найдется тот самый, указанный офицером имперского пикета, номер. И доказательство тому воочию присутствовало в капитанской каюте: серый невзрачный наглухо запаянный ящик размерами с гроб, и такой же ничем не примечательный меч в простых, никак не украшенных ножнах. Запись договора, тело и оружие – три вещи, три ключа к запорам, удерживающим меня в этой тупиковой системе.
Наивность – это вроде насморка. Рано или поздно всех одолевает, и легко лечится. Только у одних иммунитет на эту болячку появляется, а у других – нет. Смею надеяться, «доктор» Виллар мне стойкое отвращение к святой вере во всеобщее человеколюбие и гуманизм таки привил. Сомнительное, надо сказать, достижение. Но в этом, для меня новом, беземном-безумном-безумном мире, штука полезная. Срывает, знаете ли, покровы с иллюзий. Часто, еще до их появления.
Например, я еще даже не попытался предъявить «заказ» тому пресловутому офицеру, а уже догадывался, чем это, скорее всего, закончится. К гадалке не ходи – досмотровой командой и моей скоропостижной кончиной. И как это «заказчик» станет объяснять отцам-командирам – дело пятое, и мне мертвому совершенно не интересное. Да даже если его и накажут слегка потом, что с того? Он в любом случае остается в выигрыше. Свидетелей того, как он, воспользовавшись служебным положением, запустил банду мародеров в мемориальную систему, больше не будет. Мощи и меч – вот они, на блюдечке с голубой каемочкой. Да еще и полный трюм всяческого дорогостоящего хабара в качестве утешительного приза.