– А ведь он был таким… незаметным…
Оборачиваюсь на голос. Сзади, прислонившись к переборке, у входа, стоит Тимохин с закопченным лицом и в подпаленной в нескольких местах спецовке.
Тимохин, вздохнув, нехотя докладывает:
– Товарищ Одинцов, пожар потушен, аппаратура «Тумана» полностью уничтожена катастрофической аварией. В результате аварии и тушения пожара пострадали шестеро. Один контужен и пятеро получили ожоги различной степени…
Тоже мне, откровение, всю эту картину маслом мы наблюдали собственными глазами не далее как несколько минут нзад.
В этот момент, оттолкнув Тимохина в сторону, в рубку ворвался старший офицер, капитан третьего ранга Ганин. За ним вбежал запыхавшийся матрос.
– Сиденков, к штурвалу! – старший офицер нагнулся к сидящему командиру. – Петр Сергеевич, как вы?
– Ничего, Валериан Григорьевич, пока живой, будь добр, прими командование… – капитан второго ранга Ольшанский, шипя от боли, повернулся к Тимохину. – Скажите, Алексей Иванович, этот тоже контужен? Погиб матрос….
– Не знаю, но возможно. Его рабочее место было у контрольных панелей основных блоков; можно сказать, он был в самом эпицентре аварии, там был настоящий ад…. Кстати, Павел Павлович, полюбуйтесь на палубу… если вы еще не видели, – Тимохин стянул с головы бейсболку и вытер ею потное лицо, размазывая по нему копоть.
Подхожу к остеклению мостика, смотрю вниз на палубу – мама дорогая, правое антенное поле просто испарилось, торчат оплавленные остатки каркаса и дымятся оборванные, обгорелые кабеля. С левой стороны панели антенных эффекторов хоть и не уничтожены, но сильно оплавлены, измяты и повреждены безвозвратно. Свисают с каркаса безобразные потеки расплавленного пластика и металла.
Я поднимаю взгляд и осматриваю море. Прямо перед нами, ракурсом в три четверти, лежит в дрейфе «Трибуц» – на первый взгляд, с ним все нормально. По вертолетной площадке двигаются фигурки матросов, так что можно надеяться, что их дела не хуже, чем у нас. Подробней мы выясним, когда восстановится связь. Так, а это что еще такое? Танкер «Борис Бутома» должен был находиться у нас за кормой, а сопровождающая эскадра справа по борту на удалении в пару миль. Так вот – того что творится у нас за кормой сейчас и отсюда не видно, а справа нет ни одного корабля, кроме эсминца «Быстрый», который так же, как и мы, вместе с сопровождавшими его двумя малыми ракетными кораблями лежит в дрейфе. Этот вопрос тоже надо выяснить, и как можно скорее – куда так внезапно мог подеваться весь Тихоокеанский флот, куда делся этот проклятый тайфун, который нас так зверски трепал, и что мы тут делаем? А пока самое неотложное действие в Чрезвычайной Ситуации. Поворачиваюсь к старшему офицеру «Вилкова», который уже принял на себя командование, и говорю: