Так все и произошло — Кривицкий, вернувшись, действительно устроил объяснение, даже пообещал убить Маргариту, если она еще раз сунется вперед. Но Марго молчать не стала — более того, она набросилась с упреками не только на вожака, но и на всех остальных «Коршунов». Дескать, то, что вы делаете, это просто театральная постановка. Почему умные и смелые «Коршуны» тратят свои силы на сущую ерунду, хотя способны на многое?
В словах девушки было много правды. Во всяком случае, ее было достаточно для того, чтобы она уже очень скоро превратилась из спасенного котенка в начальника штаба банды. Ей было что сказать бандитам и нечего, совершенно нечего терять.
Одесса словно распалась на два мира: на окраинах убивали за краюху хлеба и подержанное пальто, а в центре светили фонари, работали театры и кафешантаны, фланировала праздная богатая публика. Через каждые сто саженей стоял городовой или милиционер — в зависимости от того, кто сегодня был при власти. Мы уже говорили, что в 1918 году Одесса переходила из рук в руки каждый месяц. И весь этот заезжий богатый люд пользовался услугами менял-валютчиков или клерков банковского дома на Ришельевской.
В конце 1918 года в контору этого самого дома устроилась уборщицей милая и очень скромная девушка Ася, сирота, бежавшая из Петербурга. Ее родителей замучили большевики, и теперь у нее в целом мире не было никого. Девушка была худенькая, сразу видно, натерпелась и изголодалась изрядно. Она не гнушалась никакой работы, бегала за табаком и снедью в лавку, прислуживала и прислушивалась к поучениям старших. Одним словом, усердная и трудолюбивая сиротка.
Как-то вечером после уборки в кабинете управляющего Ася спустилась вниз, в привратницкую. Она поделилась с привратником Фроймом хлебом, колбасой и вином, которые нашла в кабинете. Глаза его скоро стали слипаться, должно быть, от сытости. Хотя ел и пил Фройм с осторожностью — дело свое он знал и лишаться работы из-за того, что уснул на посту, вовсе не собирался.
Маргарита — а это, конечно, была именно она — начала нервничать: привратник все никак не хотел засыпать, дело стояло… Внезапно за дверью послышался шорох, Фройм потянулся за дробовиком, но «Ася» выбила оружие у него из рук и вонзила старику в шею маленький острый нож, который до поры прятала в складках платья. Теперь оставались сущие мелочи — снять с пояса привратника ключи и с черного хода впустить «Коршунов».
Дело было громким, но ни полиция, ни оккупационное командование виновных не обнаружили. Зато теперь имя маленькой девушки из банды уже никто не произносил с насмешкой или пренебрежением.