За пожаром наблюдал убитый горем полицмейстер. В двух шагах от него стоял щеголь в кремовом костюме отборного сукна с галстуком «кис-кис» и в желтой соломенной шляпе-канотье. Этим щеголем с раскосыми глазами и был Мишка Япончик. Понаблюдав за пожаром еще немного, он удалился выпить «Смирновской» за удачный исход дела.
У Япончика, как у любого порядочного предводителя войска (а разве банда не была Мишкиным войском?), имелась и своя штаб-квартира. Она располагалась в центре города, в потайном зале одного из кафе. Там часто собирались нечистые на руку коммивояжеры, ушлые маклеры, биржевые игроки и шулера, не скрывавшие своих умений. От них Мишка узнавал о многих предстоящих крупных сделках. После чего ему не составляло труда спланировать будущий налет.
Вооруженному ограблению чаще все-таки предшествовало письменное вымогательство. (Япончик не любил пачкать руки кровью. И предпочитал не подставлять «под мокрое» ни своих людей, ни даже своих «клиентов» — отдайте только гроши, зачем нам ваша драгоценная жизнь?) Как-то известный сахарозаводчик Е. получил записку примерно такого содержания: «Убедительно просим вас помочь подпольному революционному движению. Передайте сумму в столько-то рублей золотом или ассигнациями».
Здесь — и мы еще к этому вернемся — надо сказать, что Япончик начинал именно как анархист-вымогатель. Эти достойные люди сначала отправляли богачам так называемые «ксивы» — в них значилось, что уважаемый промышленник или банкир должен передать в фонд партии анархистов некую сумму золотом или ассигнациями для поддержания революционного террора.
Как-то подобное письмо — на блатном жаргоне также называвшееся «мандатом» — получил промышленник Б. Письмо заканчивалось изящной подписью «ваш искренний друг и защитник Мишка Япончик» и нарисованной от руки печатью «Боевой отдел Молдаванки». Требования к фабриканту были самыми простыми, к тому же промышленнику нужно было их выполнить (ни боже мой, не мгновенно!) в течение двух-трех дней. А вот в полицию обращаться ему настоятельно не рекомендовали, тем более что, по словам автора записки, урядники все равно куплены и проданы и это заявление ровным счетом ничего не даст. Но вот автора письма может и озлобить. Мишка писал: «Молдаванка хочет жить. Она тоже хочет пить вино и водку. Она тоже хочет веселиться, но веселья у нее нет, потому что люди живут очень бедно. Если вы к завтрашнему дню не положите 50 тысяч рублей для веселья Молдаванки, у вас загорится сахарный завод в Виннице».
Фабрикант не отреагировал, и на следующий день завод загорелся. Причем именно тот, что работал в Виннице. Поэтому, получив очередную «ксиву» от Япончика, промышленник поспешил отдать эти тысячи. И Молдаванка в самом деле гуляла! Гуляла на все 50 тысяч!