Что его интриговало, так это мужчина, возникший в один прекрасный день и занявший свое место в одинокой жизни Элен Ланж.
На улице Бурбонне не было никакого его следа — ни его фотографии, ни письма, ни даже короткой записки от него. Ничего! Совсем ничего, никаких вещей, полученных от других людей, если не считать квитанций и счетов.
Следовало вернуться в Париж пятнадцатилетней давности, чтобы возникло довольно смутное упоминание о визитере, раз или два в неделю приходившем на улицу Нотр-Дам-де-Лоретт провести часок с той, которая в ту пору была еще молодой женщиной.
Даже сестра, Франсина, проживавшая тогда в том же городе, уверяет, что ничего не знала.
Элен Ланж с жадностью проглатывала книги, смотрела телевизор, ходила за покупками, занималась хозяйством, вместе с курортниками гуляла по тенистым аллеям парка, не перемолвившись ни с кем ни единым словом, и слушала музыку, сидя перед беседкой и глядя прямо перед собой.
Это сбивало с толку Мегрэ. За годы службы он знавал разных людей, мужчин и женщин, яростно отстаивающих свою свободу. Встречал он и маньяков, которые, удалившись от мира, забивались в самые невероятные, чаще всего весьма неприглядные места.
Но даже эти люди всегда сохраняли какую-нибудь связь с внешним миром. Для старух, например, это была скамья в сквере, где они встречали других старух, или церковь, исповедальня, кюре… Для стариков якорем спасения служило бистро, где каждый их узнавал и дружески приветствовал…
Здесь же Мегрэ впервые встретил одиночество в чистом виде. Одиночество, которое не было агрессивным. Мадемуазель Ланж не была груба со своими соседями и поставщиками. Она не придавала лицу презрительного выражения и, несмотря на свое пристрастие к определенным цветам и фасонам платьев, не строила из себя знатную даму. Просто она не интересовалась другими людьми. Она не нуждалась в них. У нее были жильцы, потому что она располагала свободными комнатами и они приносили ей доход. Но между верхним и нижним этажом пролегала граница, и хозяйка наняла молоденькую глуповатую служанку для уборки наверху.
— Вы позволите, господин дивизионный комиссар?
Перед Мегрэ появилась сначала тень, потом высокая фигура мужчины, который опирался на спинку стула. Комиссар уже видел этого человека на улице Бурбонне. Это был один из сотрудников Лекёра, очевидно, Триго. Он сел, и Мегрэ спросил его:
— Откуда вы знали, что найдете меня здесь?
— Мне сказал Дисель…
— А откуда Дисель…
— В городе нет ни одного полицейского, который бы не знал вас в лицо, поэтому, куда бы вы ни пошли…