— Нет, — растерянно ответила Лиза и, еще не понимая, что к чему, подумала: «Вот оно!»
— Ну вот, будем знакомы, — и Тихонов улыбнулся так белозубо-широко, что Лиза невольно ответила слабой вымученной улыбкой.
— Елизавета Алексеевна, беседа у нас с вами будет большой, и я бы очень хотел, чтобы она получилась сердечной.
— А зачем это вам?
— Это не мне. Это нужно закону. И закон стоит за нас всех и за вас тоже. Мы с вами почти ровесники. Можно, я буду называть вас Лизой?
— Да, конечно…
— Мне надо, чтобы вы, Лиза, ответили на несколько вопросов. И давайте сразу договоримся: пусть у нашего разговора будет один пароль — правда! Идет?
— Идет, — кивнула Лиза.
— Вы знаете человека по фамилии Балашов?
— Нет.
— Лиза!
— Я, честное слово, не знаю никакого Балашова!
— Хорошо. Посмотрите тогда на эти фотографии, может быть, какое-то из этих лиц вам знакомо?
Лиза посмотрела три фотографии и сразу же протянула Тихонову фото, на котором был изображен Балашов.
— Это Виктор Михалыч!
— Кто он?
— Начальник моего Гены.
Тихонов уже булькнул горлом, но вовремя затолкал обратно чуть не вырвавшийся вопрос.
— Так, отлично. Это и есть Балашов.
— Но я этого действительно не знала!
— Я вам верю. Скажите, в каких вы с ним отношениях?
Лиза пожала плечами:
— Да я его видела всего раза два.
— Вы знакомы семьями, бываете друг у друга в гостях?
— Видите ли, товарищ Тихонов, я хорошо знаю его жену — она моя постоянная клиентка. А потом случайно обнаружилось, что он Генин начальник. Как-то раз он был у меня дома по делу.
— Давно это было?
— Весной еще. По-моему, в марте.
— Что он у вас, Лиза, делал дома?
— Он привел ко мне пожить на несколько дней их общего знакомого.
— Знакомый после этого бывал у вас?
— Да. Месяц назад. Пробыл один день.
— Как он выглядел, этот знакомый? Постарайтесь поточнее вспомнить его внешность.
— Пожилой, лет за шестьдесят, седой, с усиками щеткой, высокий, очень худой. Продолговатая голова, прическа с прямым пробором, глаза у него, по-моему, серые…
— Прямо готовый словесный портрет! — воскликнул весело Тихонов.
— Я же парикмахер, у меня взгляд профессиональный, — объяснила растерянно Лиза.
— Лиза, вы не запомнили, как его звали?
— Фамилию я вообще не знаю. А звали его Порфирий Викентьевич.
— Взгляните, пожалуйста, может, вы его опознаете на этих фотографиях?
Лиза безошибочно показала на фото Коржаева.
— Так. Дальше. Вам известно имя Макс Цинклер?
— Нет, никогда не слышала даже.
— Это точно?
— Мы же договорились!
— Верно. Прошу прощения. А когда вы видели последний раз Балашова?
— Вчера вечером.
— В связи с чем?
— Днем Геннадий получил какую-то открытку. Он плохо себя чувствует, поэтому попросил меня съездить к Виктору Михалычу на дачу и сказать, что письмо он получил. И попросил еще передать, чтобы он обязательно был завтра на каком-то совещании.