В редакции «Пламени» установили два стола — для секретаря и завредакцией. Платонов немедленно поставил пишущую машинку и в минуты затишья работал на ней. Когда заявлялся автор, ему предлагался стул в тесном проходе между двумя столами и секретарь, вступая в деловую беседу, прерывал свою работу. Но видно было, что он не упускает задумки, удерживает ее в памяти, ждет минуты, чтобы вернуться к литературному труду.
На протяжении всего года я наблюдал Алексея и всегда понимал, как не терпится ему продолжить свое повествование.
С того года миновало еще сорок четыре… Достаю переплетенный комплект журнала «Пламя», при рождении первого номера которого присутствовал, достаю в своем фотоархиве снимок, сделанный в редакции «Пламени» тоже 44 года назад.
Почему сделано это фото? Мне предложили приобрести стереоскопическую камеру. Надо было ее опробовать и тотчас проявить негатив. Ближайшим объектом съемки оказался Алеша. Застаю его сидящим за машинкой.
— Одну секунду будь моим натурщиком! — прошу его и включаю все электролампы в полутемной редакционной комнате.
Платонов откинулся на спинку стула. Мгновение — и образ писателя, в ту пору секретаря редакции журнала, сохранен на долгие годы в той обстановке, какая была в редакции.
Раскрываю до боли знакомый комплект журнала. И в первом же его номере вижу очерк Алексея Платонова «Москва без рождества».
Сейчас это не тема даже для заметки. Но тогда, в годы нэпа, частной торговли, религиозного дурмана, отказа работать в дни рождества христова…
…Перечитывая два рассказа Алексея Платонова — «Скрипач Ламзаки» и «Золото генерала Кручилова» и обнаруживая в них уже знакомых персонажей — обитателей деревни, руководителей комячейки, белоказаков, выписанных с исключительным знанием их душевного мира, их языка, понимаешь, что писатель делал заготовки для романа или повести.
Ему было что рассказать о своем времени.
Сын сельского пастуха, Алеша, чье детство прошло в нищете, 14-летним мальчиком (таких не брали на войну) ушел зарабатывать. Плавал матросом по Волге. Потом стал штурвальным на буксирных судах нефтефлота.
Через месяц после Октябрьской революции 18-летний юноша вступает в партию, идет в армию, воюет на Южном фронте в 10-й армии рядовым бойцом, становится политработником, участвует в обороне Царицына.
Отгремела гражданская война.
Алексей стремится к учебе. И вот — Москва.
Сперва рабфак имени Покровского при 1-м Московском университете. За ним — Литературно-художественный институт имени Брюсова. Окончив его, 25-летний Платонов выходит на газетную и литературную дорогу.