В конце концов молчание нарушил Холланд. Через повязку он не видел Келла, но, должно быть, почувствовал, что это он, так как в голосе антари прозвучало презрение.
– Пришел отомстить?
Келл медленно вздохнул, собираясь с мыслями.
– Уйдите, – велел он стражникам.
Они застыли в неуверенности, переводя взгляд с одного антари на другого. Один без колебаний шагнул назад, двое занервничали, третьему явно не хотелось упускать разговор.
– Это приказ короля, – добавил Келл, и стражники наконец удалились, а с ними и лязг оружия и топот сапог.
– Они знают? – спросил Холланд, разминая изуродованные пальцы. В его голове уже не слышалось отзвуков Осарона, лишь знакомый мрачноватый тон. – Что ты их бросил? Что пришел ко мне в замок по собственной воле?
Келл шевельнул рукой, и цепи натянулись, плотнее прижав Холланда к стене. Но это ни к чему не привело – голос белого антари оставался холодным и бесстрастным.
– Догадываюсь, что нет.
Даже сквозь повязку Келл чувствовал на себе взгляд Холланда. Чернота его левого глаза схлестнулась с чернотой правого глаза Келла.
Он изо всех сил постарался говорить с королевским достоинством.
– Ты расскажешь мне все, что знаешь об Осароне.
Насмешливо сверкнули зубы.
– И тогда ты меня отпустишь?
– Что он такое?
Долгая пауза. Келл подумал, что придется вырывать ответы силой. Но наконец Холланд ответил:
– Осхок.
Это слово было знакомо Келлу. На махтанском языке так называли демона, но вообще оно обозначало осколок воплощенной магии.
– Какие у него слабости?
– Не знаю.
– Как его остановить?
– Никак. – Холланд шевельнул цепями. – Теперь мы квиты?
– Квиты? – взъярился Келл. – Даже если бы я закрыл глаза на те зверства, которые ты творил в правление Данов, это не меняет того факта, что именно ты выпустил осхока на свободу. Ты злоумышлял против Красного Лондона. Обманом заманил меня в свой город. Связал меня, пытал, намеренно лишил магии, чуть не убив этим моего брата.
Холланд вздернул подбородок.
– Если хочешь знать…
– Не хочу, – отрезал Келл. Он шагал взад-вперед, разрываясь между усталостью и гневом. Тело болело, но нервы были натянуты до предела.
А Холланд был невыносимо спокоен. Будто и не сидел прикованный к стене. Можно подумать, они стояли посреди королевских палат, а не по разные стороны тюремной решетки.
– Чего ты хочешь, Келл? Чтобы я принес извинения?
Келл почувствовал, что гнев наконец-то улетучился.
– Чего я хочу? Хочу уничтожить демона, которого ты выпустил на свободу. Хочу защитить свою семью. Хочу спасти свою родину.
– Я тоже этого хотел. И сделал то, что было нужно…