А как мы разворачивали эти образы других людей в своей голове? Точно так же – анализируя отношение этих людей к нам и их отношения с другими людьми (лишь те, впрочем, о которых вы знаете).
То есть и эти «другие люди», живущие у нас в голове, являются для нас перекрестьем их отношений с другими людьми в нашей голове, а мы сами – результирующая производная всех этих отношений. Таким образом:
• с одной стороны, чем лучше вы знаете, каковы отношения данного человека с другими людьми, тем лучше вы знаете и самого этого человека;
• с другой стороны, вы сами тем сложнее и интереснее, чем больше таких систем отношений построено в вашем мозгу.
Вы можете придумать о своём знакомом любые истории, создать любой нарратив, но вы будете более-менее понимать его только в том случае, если вы знаете, в каких отношениях он состоит с другими людьми.
В «Красной таблетке» я рассказывал историю эксперимента Филипа Зимбардо. Когда его невеста – психолог Кристина Маслак – попала в бутафорскую «тюрьму» своего жениха и поговорила с одним из её «охранников» (участником эксперимента), она пришла в ужас. Оказалось, что её суженый – это жестокий и циничный «Господин Начальник».
Кристина решила разорвать помолвку и открыто заявила об этом Филипу. К счастью, это «внешнее обстоятельство» подтолкнуло Зимбардо, и он отказался продолжать «тюремный эксперимент».
Только в этот момент, испугавшись потерять дорогого ему человека, он понял, какие чудовищные непотребства творятся в рамках его «научного эксперимента». Кристина, так сказать, клин клином выбила.
Но каков Зимбрадо «по своей природе»? Тот ли он человек, что прекратил бесчеловечный эксперимент и теперь раскаивается за содеянное в своей научной автобиографии «Эффект Люцифера»?
Или же он тот самый «Начальник Тюрьмы», который восторгался установившимися в ней порядками, попирающими всякое человеческое достоинство?
Нет, он ни тот, и ни другой. Просто в одних обстоятельствах он был одним, а в других – другим. А как понять, каков он в настоящий момент? Ответ прост как дважды два: посмотрите на то, каковы сейчас его отношения с другими людьми, на то, в какой ситуации он с ними оказался.
Если он с Кристиной и пишет обличающую книгу о патологической заразительности власти и насилия – это один Зимбардо. Если же он предводительствует охранниками тюрьмы и думает, как предотвратить назревающий в ней бунт, – это другой Зимбардо.
Но мы не привыкли так думать. У нас просто страсть какая-то верить в «виртуальные сущности», в ничем не подкреплённые идеи и ни на чём не основанные «личные мнения».