Однако их разделяло еще порядочное расстояние, когда вакеро вдруг испустил душераздирающий вопль — такой жуткий, что даже горячая кровь Кларенса застыла в его жилах, — и во весь опор помчался по тропе туда, где лежала безграничная равнина. Прежде чем Кларенс успел решить был ли этот крик сигналом или его исторг ужас, по стене касы забила копытами испуганная лошадь, а затем закачались кусты у задних ворот. Враг был там! Без колебаний Кларенс ударил каблуками свою лошадь и помчался на этот звук. Когда он приблизился к кустам, по ним словно пробежала рябь, и послышался удаляющийся конский топот. Не сомневаясь, что незваный пришелец, предупрежденный криком своего сообщника, обратился в бегство, Кларенс ринулся за ним. Он руководствовался стуком копыт, так как кусты скрывали беглеца, но когда угол касы остался позади, он убедился, что конь неизвестного значительно лучше. Топот становился все глуше, порой и вовсе замирая, чтобы раздаться вновь при его приближении, а вскоре и окончательно затих вдали. Тщетно Кларенс бил каблуками свою не столь резвую лошадь и горько сожалел, что под ним не его мустанг — когда он выбрался из кустарника, беглеца не было ни видно, ни слышно. Перед ним лежал пустынный и угрюмый склон, ведущий к нижней террасе. Неизвестный скрылся.
Кларенс повернул назад вне себя от бессильного гнева и ярости. Однако ему удалось чему-то помешать, пусть он даже, и не знал, чему именно. И хотя тому удалось ускользнуть, он знает его сообщника и узнает теперь, кто был этот таинственный гость. Обитатели касы, по-видимому, ничего не слышали, и Кларенс решил их напрасно не тревожить. Он не сомневался, что непрошеные пришельцы уже далеко и в эту ночь можно больше ничего не опасаться. Тихонько вернувшись в кораль, он оставил там лошадь и, никем не замеченный, направился к дому. Он отпер узкую дверь в стене, вошел в темный коридор, задержался на минуту, чтобы открыть дверь будуара, взглянуть на крепко запертое окно и погасить еще горевшую свечу, а затем вновь повернул ключ в замке и отправился в свою комнату.
Однако заснуть ему не удалось. Происшествие этой ночи, занявшее так мало времени, тем не менее произвело на него глубокое впечатление, хотя и казалось уже странным сном. Жуткий крик вакеро еще звучал в его ушах, но теперь в нем было что-то сверхъестественное, потустороннее, словно почудившееся в кошмаре. Наконец Кларенс забылся в беспокойной дремоте, а очнувшись, увидел, что на дворе день, а рядом с его кроватью стоит Инкарнасио.
Смуглое лицо управляющего приобрело зеленоватый оттенок, а губы пересохли.