– Милорд ведь дал нам эти деньги, чтобы мы могли подкрепить историю, будто мы торговцы, – обеспокоенно проговорил брат Пьетро, стоявший у окна и смотревший на оживленное движение по каналу. – А не для того, чтобы Лука выкупил своего отца.
– Милорд должен был знать, что Лука использует эти деньги для спасения отца. И, возможно, Луке повезет и он сможет их вернуть за счет торговых сделок и игры на деньги. Разве нобли сегодня не стоят больше, чем когда мы только их покупали?
– Ростовщичество, – недовольно откликнулся брат Пьетро. – Ему не следовало получать доход, торгуя монетами.
– Ему положено это делать! – вышла из себя Ишрак. – Так приказал милорд. Ему было велено торговать. И если он получит прибыль от своего груза, то, конечно же, волен тратить ее, как пожелает!
Брат Пьетро покачал головой.
– Верный и рачительный слуга должен получить прибыль к вящей славе Божьей, – заявил он. – А потом все отдать милорду. Вот это – правильное отношение. Вспомните притчу о талантах.
– Но когда отец Луки вернется домой, это будет к вящей славе Божьей, – отметила Изольда. – И величайшая радость для Луки. Разве нам не следует радоваться за него?
– Не могу не опасаться того, кем он становится, разъезжая в гондоле, как богатый торговец. – Он перевел взгляд на нее. – И не могу не опасаться за тебя тоже. Дралась с той женщиной, словно базарная торговка. Твой отец не учил тебя так себя вести, леди Изольда.
Она кивнула.
– Мне стыдно за то, как я себя вела, – призналась она. – Ты даже не представляешь себе, насколько стыдно, брат Пьетро.
– Ты исповедалась? – негромко спросил он у нее.
Ишрак тактично отошла подальше, чтобы не мешать их разговору.
Изольда покачала головой:
– Мне слишком стыдно, чтобы исповедаться.
– Ты родилась и росла, чтобы быть владетельной дамой, – напомнил ей брат Пьетро. – Леди, у которой есть долг и обязанности. Твоя роль – демонстрировать самообладание, хорошие манеры, сдержанность. Ты не можешь слушать свое сердце в любви, как и твой нрав, затевая драку. Ты предназначена для лучшего. Отец готовил тебя занять высокое положение в этом мире, а не стать глупой девицей с интрижками и драками.
Она посмотрела ему в лицо.
– Знаю, – сказала она. – Но я не там, где мне можно правильно себя вести – и все вокруг тоже будут правильно себя вести. Я там, где есть соблазны и даже злость. Я хочу иметь возможность защитить себя от нападения.
– У дамы найдутся защитники. Окружающие тебя мужчины заступятся за тебя, если понадобится, – заверил ее брат Пьетро, не замечая, что рекомендует такое отношение к женщинам, которое много столетий делало их беспомощными – и навсегда оставило бы жертвами мужского гнева и мужской силы.