Ишрак не успела ничего ей сказать: гондола их палаццо выбралась из общего потока лодок на канале. Она оттащила подругу в тень у стены дома.
– Это наша гондола! – прошептала она. – Лука, Фрейзе и брат Пьетро возвращаются домой!
Они наблюдали за тем, как гондола снова причаливает у лестницы на боковом канале.
– Хочу пройтись, – заявил Лука чуть заплетающимся от выпитого вина языком. – Хочу тут прогуляться.
– Тебе бы лучше уйти домой, помолиться и лечь спать, – проворчал брат Пьетро.
– Через часик, – упорствовал Лука. – А вы идите.
– Я пойду с тобой, – предложил Фрейзе.
– Нет, – не согласился Лука. – Я хочу прогуляться один и освежить голову.
Фрейзе взял его за локоть.
– Ты встречаешься с леди Каринтой? – шепотом спросил он. – Потому что я сразу скажу тебе: тут будут только одни неприятности…
Лука вырвал руку, не желая признаваться в свидании, хотя сердце у него отчаянно забилось при мысли о темно-синем платье и маске.
– Я прогуляюсь, – повторил он и нетвердо вышел на лестницу.
Пожав плечами, брат Пьетро приказал гондольеру отвезти его и Фрейзе к воротам, выходящим на канал, оставив Луку подниматься по лестнице на набережную.
Изольда и Ишрак вжались в стену. Лука поднялся по лестнице, повернулся и стал смотреть на другую сторону Гранд-Канала. Высоко над головой повисла желтая луна, в темном небе горели яркие звезды. Какое-то время он стоял неподвижно, слушая звуки далекой музыки и смеха.
– И я моментально понял, что люблю ее, – сказал он просто, говоря сам с собой и слушая, как его слова падают в ночную тишину, смешиваясь с плеском волн в канале. – Это невероятно, но я это знаю. Я ее люблю.
Он тихо засмеялся.
– Я глупец, – проговорил он. – Наполовину принявший священничество, целиком посвященный Ордену Тьмы, выполняющий порученное мне дело – а она дама столь высокородная, что я бы даже не увидел ее, если бы остался в своем монастыре послушником.
Он немного помолчал, а потом решительно продолжил:
– Но я ее видел. А она видела меня. И сегодня я впервые понял, что люди понимают под… этой… – Он замолчал и снова улыбнулся. – …Любовью. Какой же я глупец! Глупец! Я ее люблю. Я влюбился. Мгновенно. Полюбил в один миг.
Он открыл калитку обнесенного стеной сада и вошел в него. Девушки услышали, как под его шагами захрустел гравий, а потом снова стало тихо: он плюхнулся на скамейку под деревом.
На сумрачном причале ужаснувшиеся девушки застыли на месте.
– Он говорил о ней? – изумленно спросила Ишрак. – О леди Каринте? Неужели она сделала то, о чем говорила? Соблазнила его – уже, всего за одну встречу?