Из Вашингтона в Нью-Йорк и из Нью-Йорка в Вашингтон летели письма. Среди знакомых Михаэль слыл никуда не годным корреспондентом, но за эти четыре недели он написал больше писем, чем за последние десять лет, а кроме того, он начал писать новеллу, где главными действующими лицами были Шарлотта и он, поэтому любимая всегда была рядом с ним — с утра до вечера, и даже ночью во сне. Он больше не был одинок в Нью-Йорке. Ему с большим трудом удавалось описывать свои теперешние чувства, свое счастье, которое целиком заполняло его, и все то, что его окружало, потому что никакой промежуток во времени не отделял его от описываемого, а он тем не менее должен был стушеваться перед своим произведением, и на этот раз перед собой самим, перед автором новеллы, ибо содержание новеллы составляли его собственные чувства. Как волшебник, он должен был свершить чудо — заставить другого выпить тот стакан вина, который пьет он сам. Это было очень трудно.
Прошло четыре недели, самых длинных за всю его жизнь, и вот он уже стоит в ожидании перед своим домом, и к дому действительно подъезжает такси, и в нем сидит Шарлотта.
Ее руки дрожали. Она смеялась нервным и испуганным смехом, словно отважилась на слишком многое. Не прикасаясь к ней, он обнял ее одним лишь взглядом, любящим и серьезным, и этот взгляд сказал ей, что счастье его будет неполным без права защитить ее от всех жизненных невзгод.
Шарлотта провела в Нью-Йорке одну неделю. Эта неделя выпала из слепого и бессмысленного течения дней, ибо наполнить дни смыслом дано лишь тому, кто не посвящает свою жизнь достижению целей, которые оказываются бессмысленными, как только их достигнешь. Они жили беспечно и в то же время серьезно, они стремились только к одной цели, и их готовность принести ради этой цели любые жертвы была понятна сама собой.
Местом действия новеллы, где героям — Михаэлю и Шарлотте — грозит трагическая судьба, он избрал послевоенный Берлин. Он сидел в Нью-Йорке за письменным столом и пытался описать, что он и Шарлотта — которая тем временем лежала с книгой позади него на диване — пережили в Берлине и как Шарлотта — которая как раз начала устраиваться поудобнее на своем диване — приходит к нему в Берлине в тюремную камеру.
Во время работы он снова и снова пытался забыть про наполнявшую его действительность. Это не удавалось. Потом он пришел к выводу, что такое полное забвение действительности вовсе необязательно, и убедился, что сила воображения сосредоточена в голове и в сердце. Через несколько часов — Шарлотта за это время прочла целый роман, а он написал всего одну фразу — он обернулся и сказал ей: