— Доедать будешь?
Кэйсар оскорбленно фыркнул, отказавшись. Пользуясь затишьем, Глейн обошел вампира, проскользнул мимо Хегана, выбрался искать Ёмина как единственного еще нормального в этой компании.
И нашел его труп на крыльце дома. Хеган толкнул Глейна плечом, вышел на улицу, так же продолжил идти дальше, словно ничего и не случилось. Только через пару шагов окликнул.
— Ты идешь? Или собираешься ему могилу копать?
— Он один из нас, — напомнил Глейн. — Нас с тобой так же однажды убьют.
Хеган посмотрел на него, как на ребенка, потом на труп в такой же рясе, как на нем и Глейне, потом решился на откровение:
— Когда меня убьют наконец — это будет лучший день в моей жизни.
Глейн мстительно прибавил то, что слышал от Бедвира в последнюю встречу:
— Неа. Ты бессмертный.
* * *
Когда они вернулись в город и объявили о победе, все уже были слишком вымотаны, чтобы праздновать. Обещали это отметить потом, сначала проспать неделю. И как-то сразу в городе стало тихо. Глейну было знакомо это чувство, когда дороже любого праздника, еды или веселья возможность как следует отдохнуть.
Глейн же мечтал о бане с горячей водой, но до поздней ночи там было слишком тесно и многолюдно, и ему пришлось сидеть с Варином, который молча пил и ни о чем не спрашивал. Все завтра.
— Хеган правда с тринадцати убивал? — заговорил Глейн. Учитель вздохнул так, словно ему ну вот очень нравилась эта тишина, в которой они сидели, зачем ее прерывать таким дурацким вопросом?
— С двенадцати, — ответил Варин. — Хекк говорил, что Хегану на самом деле на год меньше, чем по бумагам. Ему тридцать только через несколько месяцев.
— Он какое-то чудовище? Полудемон?
— Обычный, — Варин на всякий случай налил и Глейну. — Вы помирились?
Глейн отозвался каким-то невнятным звуком, но все же однозначно похожим на нет.
— Что ему будет, если он меня убьет?
— Он не дурак убивать Охотника.
— У него такой взгляд, что я в это как-то не верю… Интересно, народ из бани уже разошелся?
— Сходи проверь, — тут же посоветовал Варин и, на случай, если Глейн не решится, поднялся сам, прихватив со стола бутылку. — А я спать. Зная ваших, завтра с утра отмечать начнут.
— Они сутки проспят, — возразил Глейн, а все же отправился к пристройке.
Пар еще шел из трубы, но внутри не слышно было голосов, плеска воды, значит народу не так много. Войдя, Глейн заметил только одного человека, вздохнул спокойно, начал расстегивать пуговицы рубашки. С запозданием до него дошло, что единственный человек тут — Хеган, и пуговицы он продолжил расстегивать медленней, ушел от взгляда Хегана, опустив глаза ниже, и замер, словно напоровшись на лезвие.