– Играют пожарные, с ними – и медики… – нараспев продекламировал он, делая последние приготовления. – Играют садовники, клоуны, педики. Играет весь мир: богачи, алкоголики… И я поиграю в крестики-нолики.
Прямоугольник бритвенного лезвия Хорин зажал большим и указательным пальцем так, чтобы наружу торчал лишь уголок. Примерился и сделал первый разрез – от нижних рёбер до фигурно подстриженного лобка.
Девушка замычала сквозь кляп, попыталась отстраниться, но прочные путы не позволили сделать это. Миловидное личико изуродовала гримаса страдания. Высокий, чуть выпуклый лоб заблестел от пота.
– Ну, ну… – с укоризной сказал Хорин. – Органически не перевариваю, когда мне мешают. Сашуня, тише, тише… Терпение делает честь любой женщине.
Из раны выступила кровь. Виталий промокнул её салфеткой и взял матерчатой прихваткой узкий шампур, лежащий на побелевшей спирали электроплитки. Приложил к ране. Александра вытолкнула через забившую рот ткань негромкий, глухой и жуткий вой, напряглась изо всех сил. Но справиться с капроновым шнуром и продуманными узлами Хорина не смогла.
В комнате запахло горелой плотью.
– Что-то на шашлыки потянуло со страшной силой, – мечтательно сообщил Виталий девушке, положив шампур обратно. – У меня знакомый дагестанец есть на рынке, фантастическую баранину у него беру. Такой деликатес получается…
Хорин не боялся, что запах учует кто-нибудь из соседей. Он «играл в крестики-нолики» в маленькой комнате, находящейся между большой и кухней. Плотно закрыв двери-окна и тщательно заклеив скотчем вытяжки. Подобные игры не совместимы с чужим любопытством. И Виталий успешно делал всё, чтобы избежать этого.
Второй разрез лёг параллельно первому. Так, чтобы пупок с блестяшкой пирсинга оказался точно посередине. Салфетка, прижигание, вой Александры…
Спустя несколько минут к вертикальным добавились две горизонтальные линии, вычертив решётку для игры в «Х и О». Девушка обречённо плакала, иногда сбиваясь на еле слышимый, леденящий душу скулёж, но Хорина он не смущал. Доводилось сталкиваться и не с таким.
– Линии вдоль и поперёк… – пробормотал Виталий, разглядывая своё творение. – Время настало, в азарте игрок… Сашуня, меня раздирают противоречивые чувства. Играя в одиночку, выигрываешь и проигрываешь одновременно. Плюс и минус в одной связке, кровосмешение восторга и разочарования… Жаль, что тебе не дано понять этого.
Он взял обычную шариковую авторучку, старательно обвёл кружком пуп в центральной клетке.
– Та-а-ак… А теперь так! И – сюда. Стоп-стоп… А мы – здесь отметимся. А мы – вот тут! Не ваша и не наша, она же – ничья… Предлагаю переиграть!