Валентина сморщил нос.
– Если бы мы их варили в сковородке, у тебя вся кухня провоняла бы.
– Ну, от СВЧ вони было не меньше. Зато как на них шерсть трещала! Прямо бенгальские огни!
Они переглянулись и рассмеялись.
– Макс, я давно хотела тебя спросить, – вдруг сказал Валентина, посерьезнев. – Вчера я поделилась с тобой своим самым сокровенным. Ты уж извини, буду с тобой пряма. По сути, мне плевать на этих мурзиков и мышей, над которыми ты экспериментируешь. А на тараканов с мухами тем более я ложила хер. Я ничего против них не имею. Собаки – вот чего я не выношу. И теперь ты знаешь причину, по которой я с радостью размажу любую шавку. Да, мои мозги переклинило после смерти Димы… но у меня хотя бы есть формальный повод ненавидеть животных.
– И в чем твой вопрос? – осведомился Макс, не сводя глаз с шоссе. – Не тяни кота за яйца, дорогая.
– Я хочу узнать, что насчет тебя, Макс. Как ты к этому пришел? Как можно дойти до того, что у тебя мгновенно встает, когда из пуза очередной псины вываливаются кишки? Ты ведь не догхантер. У тех есть, пусть и надуманная, мотивация. Мол, самостоятельно чистим город от бродячих животных, которые могут представлять опасность. А ты?! Ты совсем другой. У тебя совершенно иная философия.
Макс метнул на любовника пытливый взгляд. Его глаза напоминали высверленные отверстия, сквозь которые сочился безжизненный холод.
– Не смотри на меня так, – нервно сказал Валентина, поведя плечом. – Я помню первый раз, когда мы сидели у тебя. Ты еще включил ролик, как одна японская шалава давила котят шпильками. У тебя глаза загорелись, как у ребенка, который под елкой нашел долгожданную игрушку. И губы повлажнели, я это заметил. Ты возбудился.
– И что с того? – спокойно спросил Макс.
– Это пугает, – сказал Валентина, отведя взгляд в сторону. – Я читала, что со временем подобные развлекухи перестают вштыривать, и человеку требуются новые ощущения. Дозы постоянно повышаются, понимаешь, Макс? Это как наркотик, вроде герыча. И с него просто так не соскочить.
– Хочешь сказать, я скоро перейду на людей? – усмехнулся Макс.
Валентина озадаченно уставился в окно, словно вопрос любовника поставил его в тупик.
– В этой жизни все взаимосвязано, Валя, – проговорил Макс. – Я верю в карму. Если есть существо, которое по каким-то причинам не должно существовать, то почему я не могу взять на себя полномочия по прекращению его жизни? Если этой твари небесами предназначено страдать, то почему бы мне не сделать все своими руками? Эта безголовая муха, что до сих пор валяется у меня под стаканом, разносит заразу. Жужжит, гадит на пищу и плодит такую же мерзость, себе подобную. Больше этого она делать не станет. Грязная сука, которую мы вчера отравили, наверняка покусала немало людей. Какая от нее польза? Если бы мы с ней не разделались, она наплодила бы кучу скулящих ублюдков, которые превратились бы в громадных, злых и вечно голодных псов. И может быть, в один прекрасный день они загрызли бы какую-нибудь девочку. Или мальчика, как твоего брата.