Константин нажал «отбой», кинул взгляд на время. Начало десятого.
Вернулся в комнату, долго, неотрывно смотрел на фотографию.
– Женька, я тебя заберу оттуда. Ты только не убегай, ладно? Потерпи, уже скоро…
Перевёл взгляд на экран монитора. Письмо из пустоты сменило «вконтактовское» напоминание о чьём-то дне рождения. Камский удалил и его, пошёл на кухню…
Кровь заняла почти половину двадцатикубового шприца, найденного в аптечке Андрея Игоревича. Константин выбрал её из контейнера до последней капли, мрачно усмехаясь: контейнер для мочи, теперь вот шприц… Зато удобно. Не с чайной же ложечки скважину «поить»?
Надел на иглу пластиковый колпачок, сунул шприц в нагрудный карман рубашки. Пусть будет рядом, мало ли что…
Виртуальный циферблат на «time100.ru» показал шесть нолей, попарно разделённых двоеточиями. А потом крайний правый ноль сменился единицей, двойкой, тройкой…
Время.
«Женька, я иду».
Камский поднялся из кресла, где просидел последние полчаса без единого движения. Словно вгоняя себя в транс подсчётом ползущих к полуночи секунд. Одновременно стараясь понять, что преобладает в душе: надежда, недоверие, страх…
Так и не понял. Единственное, чего не было точно, – желания всё переиграть. Вылить кровь в унитаз, выбросить шприц, лечь спать, утром обсудить детали поездки в Тульскую…
Зажёг свет в прихожей. Стальная дверь цвета «тёмная вишня», с прямоугольным зеркалом на внутренней стороне – выглядела самой обычной.
Камский сдёрнул колпачок со шприца, снял иглу. Положил их на стоящую рядом обувницу, около связки с ключами. Взял шприц под углом и поднёс носик цилиндра к скважине…
Шток пошёл вперёд почти без усилия. Через несколько секунд опустевший шприц лёг рядом с иглой. Камский застыл на месте, ожидая перемен: самых неожиданных, любых…
Дверная ручка плавно, до упора опустилась вниз. Дверь еле заметно дрогнула, словно кто-то пытался открыть её со стороны площадки.
Новая попытка.
Ещё одна…
«Открыть!» Константин торопливо, не глядя, сгрёб связку с обувницы. На ощупь нашёл нужный ключ – самый большой, с двумя бородками. Не сразу попал им в скважину: в пальцы вгрызлась паскудная неуживчивая дрожь.
Поворот, второй, третий. Четвёртый – последний…
Ключ резко вытолкнуло из замка, Камский едва успел поймать его, поспешно пихнул связку в карман джинсов…
Дверь распахнулась настежь.
Наверное, это было странно, но Константин испытал подобие облегчения. За порогом виднелись уже знакомые сумерки из сна.
«Если ад захочет, он может оказаться и за твоим порогом».
Женька стоял метрах в пятидесяти, лицом к отцу. Камский медленно шагнул к нему, готовясь увидеть, как сын отдаляется, не подпуская к себе… Женька остался на месте, и Камский прибавил ходу, а через несколько шагов сорвался на бег, не выпуская из виду худощавой русоволосой фигурки. Все чувства расплавились в жгучем, бешеном стремлении – добежать, успеть…