Взявшись за руки, геи зашагали к машине.
* * *
– Почему мы остановились здесь? – удивился Валентина, когда Макс припарковал машину в соседнем дворе.
– Еще светло, я не хочу, чтобы нас видели вместе, – пояснил парень. – Не обижайся. Через десять минут я кину тебе смс, и тогда приходи.
Валентина надул губы, став похожим на обиженного ребенка.
– Это унизительно, – сказал он, шмыгнув носом. – Я не хочу встречаться тайком, будто мы какие-то преступники…
Макс накрыл бледную руку любовника своей громадной ладонью со сбитыми костяшками:
– Солнце, мы живем в России. Ты сама прекрасно знаешь, как здесь относятся к лицам иной ориентации. Я не хочу, чтобы до моих предков дошли провокационные слухи. И не забывай, что я все еще зависим от них. В частности, от отца, благодаря которому имею отдельную хату, вот эту тачку и все остальное… Между прочим, деньги за комнату, которую ты снимаешь, я тоже беру у папаши. Окончу свой «мед», получу диплом, встану на ноги, тогда все будет иначе.
– Твой отец – генерал в отставке, – безучастно произнес Валентина, кусая ноготь. – У них снаряды из головы торчат, они на всю жизнь контуженные. Ты думаешь, после окончания института что-то изменится?
– У меня будет престижная работа. Возможно, мы через какое-то время уедем в Европу.
Валентина недоверчиво улыбнулся.
– В Европе жесткие законы по поводу насилия над животными. То, на что смотрят правоохранители сквозь пальцы здесь, не прокатит там. Если легавые застукают нас за развлекухой с каким-нибудь псом, мы получим реальные сроки. А я тюрьмы не переживу. Лучше вскрыть вены, чем позволю, чтобы меня долбил в очко какой-нибудь вонючий ниггер или латинос…
– Ладно, не будем строить столь долгоиграющие планы. Зайди в магазин, возьми минералки или еще что-нибудь.
Вздохнув, Валентина вылез из автомобиля и, послав воздушный поцелуй Максу, побрел в сторону супермаркета.
Ровно через десять минут мобильник Валентины пискнул, сообщая о полученном сообщении от Макса, и гей торопливо зашагал к подъезду.
– У меня есть «колеса», – известил он, скидывая в холле казаки. – Помнишь, на прошлой неделе закидывались? Будешь?
Макс качнул головой.
– Нет. Сегодня вечером я хочу ром, а ты смотри сам. Еще есть коньяк и виски.
Он опустил взгляд на носки любовника – белые, с пухлыми розовыми сердечками, пронзенными стрелами.
– Надеюсь, трусы у тебя такие же? – улыбнулся он.
– Не такие, но что-то очень близко.
Помыв руки, гей прошел на кухню. Макс тем временем открыл холодильник и выкладывал на стол оливки, нарезанный сыр с ветчиной, красную рыбу, буженину и овощные салаты.