Когда ты чей-то воображаемый друг, ты подчиняешься нескольким четко определенным правилам.
Первое правило гласит, что ты существуешь только ради клиента. Докучливые речи, попытки перевоспитать, проповеди – все это оставь на потом, на случай, если станешь человеком. Сейчас ты воображаемый друг, ты создан для твоего мальчика или девочки, и ты должен вести их туда, куда они хотят, а не куда ты хочешь. А это непросто. Много раз Гаю хотелось остановить ребенка-воображателя и закричать ему: «Нет! Не так!», или «Просто скажи!», или «Прекрати делать это!». Но он должен глубоко вдохнуть и напомнить себе, что ребенок – это капитан, а он всего лишь корабль.
Второе правило: тебе запрещено являться в одном и том же обличье больше чем одному клиенту. Гай сменил бесконечное множество образов и личин за эти годы, не говоря уже об именах. Иногда он менял только одну деталь, чтобы соблюсти правило. Он был то высоким и суровым, то маленьким и шаловливым, он играл сладких медвежат и бравых игрушечных солдатиков, он надевал на себя маски знаменитостей, героев комиксов, известных кукол. Он был крестьянином, волшебником, летчиком, капитаном корабля, певцом, футболистом. Его голос бывал тихим и сладким, зычным и командным, улыбающимся и приглушенным, убаюкивающим.
Третье правило: если однажды ты уволишься из воображаемых друзей, то впредь никогда не должен обнаруживать себя ребенку, который тебя воображал. Идея ясна. Если ребенок встретит в реальном мире кого-то, кто до сего дня существовал лишь в его воображении, кого-то, кто подойдет и расскажет ему его же секреты, кого-то, кто знает все его самые потаенные уголки, то ребенок начнет сомневаться в неприступности стены воображения. Уволился так уволился. Точка.
Гай не вполне был с этим согласен. Иногда ему казалось, что ничего страшного не случилось бы. Люди ведь растут, меняются, начинают что-то понимать. Но исключений из правила нет и не будет, ему это очень хорошо разъяснили.
Гай все еще помнил большинство своих воображателей.
Он помнил того семилетнего мальчика, который перед сном воображал, что Гай сидит на стуле рядом с его кроваткой. В первые ночи Гай не понимал, зачем этому мальчику кто-то, кто всего лишь сидит у его кроватки и ничего не делает. Он думал, что ребенок, может, боится темноты или что-то в этом духе. Иногда Гай шептал: «Я охраняю тебя. Все будет хорошо». Но мальчик смотрел на него и говорил: «Тише, дай мне поспать. Понятное дело, что все будет хорошо, что может со мной случиться?» Но через несколько ночей, когда родители вдруг начали кричать друг на друга в гостиной, мальчик протянул руку и указал на воображаемую тубу, стоящую в углу комнаты. Гай взял тубу и подул в нее так сильно, как только смог, заглушая крики за дверью.