– Около тридцати минут. Тело Лукара обнаружили минут через двадцать после того, как мы с ним расстались. И как только узнали новости, вернулись в дом. Прежде всего нас беспокоила бабушка. Хотя слуги оставались здесь постоянно, разумеется.
– Но разве им не положено было находиться на цокольном этаже?
– Вероятно, вы правы. Бо́льшую часть времени они действительно не поднимались оттуда.
– Ясно, – сказал доктор, и на его лице отчетливо читалось смущение. Фрэнсис и самой стало неловко. – Вам нужно тоже поберечь себя, – продолжил он. – Это трудное испытание… Послушайте. Я понимаю, что вопрос не из разряда обычных, но есть один факт, который мне хотелось бы установить. Существует ли дверь, которая прямо соединяет дом с галереей?
Фрэнсис покраснела. Краска разлилась по ее лицу и шее. Как всегда в таких случаях, она выглядела даже моложе своих лет.
– Да, – кивнула она. – Это личная дверь Мейрика, моего отца. Никто другой не осмеливался пользоваться ей. Вот почему и сегодня никому из нас в голову не взбрело вернуться в дом тем путем, хотя для Габриэллы он стал бы короче и удобнее. Вам это может показаться странным, но я ни разу в жизни не переступала порога той двери. Мейрик наложил запрет на это.
– Где она расположена?
Фрэнсис глубоко вздохнула. В конце концов, какое это теперь могло иметь значение? Полиция уже была осведомлена, а через несколько дней знать о двери будут все.
– Она открывается, если раздвинуть заднюю стенку стенного шкафа в спальне Мейрика, – объяснила она, – и ведет в его кабинет.
– В его кабинет? То есть туда, где нашел свою смерть мистер Лукар?
Фрэнсис кивнула с несчастным видом, и доктор ощутил сочувствие к ней, однако задал следующий вопрос:
– Но если ею не пользовался никто, кроме вашего отца, то она была заперта?
Фрэнсис пожала плечами. Она ожидала подобных вопросов от полиции, но если интересовался всего лишь врач, то не было причин что-либо скрывать.
– Дверь закрывалась на замок с этой стороны, – ответила она. – Мейрик следил за этим строго. И была заперта все время за исключением того времени, когда в галерею уходил он сам. А когда уезжал, неизменно оставлял на запоре. Сейчас той комнатой пользуется моя бабушка, и дверь была по-прежнему заперта, когда мы сегодня вернулись домой. Бабушка вообще почти не покидает той комнаты, надо заметить.
– И все же ее там не было в момент убийства Лукара?
– Она оставалась в галерее.
Доктор посмотрел на телефон.
– Я попал в довольно-таки сложное положение, – заметил он. – Вы же понимаете, что будет справедливо, если я поделюсь данной информацией с любой медсестрой, которая согласится приехать сюда?