– Не слишком-то вежливо заданный вопрос, – отозвался он с чувством собственного достоинства, – но я готов на него ответить. Я уехал, еще ничего не зная о смерти Роберта. Это подтвердит вам кто угодно. Полиция приняла сей факт во внимание, как только я указал на него. Вечером, накануне прискорбной находки, я случайно услышал, что некий коллекционер из Лондона заинтересовался приобретением Венеры работы Гэйлорда. И я увидел возможность немного подзаработать. Мадригалу было не до того. Я не смог разыскать его для консультации даже при самом большом желании. В общем, я все обдумал той же ночью, а уже утром решил взять дело в свои руки. Отправился в банк, снял наличные, имевшиеся на моем счету, и поспешил на пароход в Нью-Йорк. Я не рассказал о своих планах ни одной живой душе, поскольку при сделках подобного рода чем меньше людей посвящено в детали, тем лучше. Я справедливо рассудил, что если кому-то и удастся уговорить Деймона Пенрита из Филадельфии продать картину, то именно мне – вашему маленькому Генри. Судно находилось в океане, когда по радио сообщили новости о Мадригале. Я быстро взвесил возможности и решил вернуться. Телеграмма в полицию была мной отправлена незамедлительно, и у трапа они уже поджидали меня. Нам удалось быстро добиться взаимопонимания. Никаких проблем не возникло, как я и предполагал с самого начала.
– Вы вернулись только по этой причине?
– Эта причина стала главной.
– Не совсем понятно, почему вы захватили с собой только свои личные средства, мистер Лукар, – на это замечание мисс Дорсет подвигло негодование, охватившее ее. – Ведь информация поступила обычным порядком в наш офис, значит, это была работа галереи!
– Это не имеет значения, – подала голос Габриэлла, и пренебрежение в ее тоне звучало типично викторианским проявлением властности и гибкости ума. – Насколько я понимаю, мистер Лукар… Вас ведь так зовут? Мистер Лукар созвал нас сюда не для того, чтобы обсуждать заурядный трюк, который попытался провернуть в своих целях. Переходите к теме, мистер Лукар, способной, по вашему мнению, всерьез заинтересовать нас. Самое время, – она проявляла нетерпение, и делала это намеренно. В таком же настроении пребывали остальные. Да, они его ненавидели, презирали за вульгарность и мелочность, но готовы были выслушать.
Между тем Лукар по-прежнему получал удовольствие от происходящего.
– Что ж, вы правы, – негромко сказал он. – Я подумал, что нам необходимо всем вместе побеседовать. Мне надлежит позаботиться о своем будущем положении. Наш босс скоро возвращается, верно? И я могу решить, что мне лучше всего будет остаться служить в его фирме.