– На, сука! – ору уже в полете.
И с размаха всаживаю электрошокер в запястье Вадима. Рука дергается с такой силой, что раскалывает стенную панель. Выбитый электрошокер врезается в потолок. Я плюхаюсь на задницу. Из дыры в полу доносятся удаляющиеся удары – это тело Вадима бьется о стенки шахты.
– Полина! – ору во все горло.
– Что? – она показывается в дверях.
– Сваливаем!
– А эти? – Полина не смотрит в ту строну, но явно имеет в виду тележку Тайсона.
– Валим! Быстро!
Отступив на шаг для разбега, она перепрыгивает черно-багровую лужу, забегает в лифт и замирает, дико уставившись на отломанный угол в полу. Я пинаю огнетушитель и жму верхнюю кнопку. Очень надеюсь, что это крыша. А о том, что сейчас придется прыгать, вообще пока стараюсь не думать.
Но об этом думает Полина.
– Повернись, – командует она.
Не дождавшись, поворачивает меня, начинает копаться в укладке парашюта.
– Вот это держи, – сует мне в руку шнур.
– Блин!
Лифт несется вверх, а мне уже совершенно не хочется, чтобы он поднимался так высоко. Но чем выше, тем лучше, потому что…
– Тебе все объяснили? – спрашивает Полина.
Голос твердый, уверенный. Пришла в себя после всего увиденного. Или просто нравится командовать?
– Отвали, я все знаю!
– Ну смотри.
– Сама смотри!
Достаю сигареты, закуриваю. Помнится, в армии меня из самолета с дракой выбрасывали. Причем все четыре раза. Неужели придется прыгать с крыши? Глупый вопрос: зачем же мы туда еще едем?
Кабина останавливается. Мы вскидываем пистолеты. Двери разъезжаются. В лифт врывается пахнущий дождем ветер. Впереди ночь, чуть подкрашенная красным.
Кувырком выкатываюсь в темноту: какой-то то ли ангар, то ли навес. Стеклянная крыша, изгибающаяся аркой, метрах в пяти над головой. По ребру изгиба, снаружи, ряд красных ламп. Понятно, это тот стеклянный закругленный конек, что венчает купол высотки.
Все пространство заставлено параболическими антеннами, похожими в темноте на огромные шляпки грибов. В гуще тарелок то тут, то там торчат металлические стержни, как будто громоотводы.
Мы находимся ровно посередине купола. Причем, присмотревшись, я понимаю, что боковых стен у него нет: в изогнутых арках справа и слева шевелятся черные дождевые тучи.
– Отлично! – комментирует Полина, перекрикивая ветер.
– Чего тебе отлично? – ору намного громче, чем того требует окружающий шум.
– Вылезать никуда не надо. Вот выход.
– Какой выход, дура?!
Злость захлестывает сознание. Бесит все: и это идиотское задание, и эта бестолковая баба, и эта дождливая ночь – что за хрень с погодой уже которую неделю! А ветер проносится под стеклянным шатром, лезет в уши мокрыми пальцами. Суки, но почему прыгать надо обязательно в дождь!