Ксения шла по совершенно пустой улице. Дома еще тонули в рассветном сумраке, воздух был по-весеннему свеж и полон нежных запахов молодой листвы. Девушка остановилась и глубоко вздохнула. «Какая я счастливая, – неожиданно подумала она, – у меня есть Макс, есть родители, скоро я закончу институт, и весь мир будет у моих ног».
Ксения даже не догадывалась: меньше чем через неделю произойдут события, которые полностью разрушат ее жизнь.
Подруги сидели перед кабинетом врача, и у Ольги тряслись от ужаса руки. Рядом – такие же бледные женщины, которые пришли с той же целью и которым было так же страшно. Ксения видела это по смертельно белым лицам, по плотно сжатым губам и по красным зареванным глазам. Она смотрела на них и не могла понять: где их мужчины?! Где их мужья, любимые, те самые бравые парни, что занимались с этими женщинами сексом, а потом отправили их на аборт и даже не приехали поддержать, встретить после операции?
Сама процедура больше напоминала конвейер: женщину приглашали в кабинет, затем около часа было тихо, потом прооперированную перекладывали с кресла на кушетку и на живот ей клали лед, пока она еще около часа лежала и приходила в себя, рядом оперировали уже новую пациентку.
– Я боюсь! – Ольга вцепилась в Ксению ледяными руками. – Ксюшенька, милая, я боюсь! – И разревелась, не выдержав напряжения, копившегося с раннего утра.
– Раньше надо было бояться! – зло цыкнула на нее ярко накрашенная тетка лет тридцати пяти. – Думать надо до того, как… – и нецензурно выругалась, – а не после. Чего сейчас-то слезы лить? Все мы здесь в одной подводной лодке.
Ольга дернулась, как от удара, и замолчала, размазывая по щекам слезы. Последние несколько дней дались ей очень тяжело. Ксюша втайне надеялась, что Сергей одумается, вернется, а операцию делать не придется. Но он так и не появился.
– Я боюсь… – повторяла Ольга, до хруста сжимая Ксюшину руку. – Я не могу… Я боюсь…
Дверь операционной приоткрылась:
– Доротова! – крикнула медсестра, и Ольга снова вздрогнула всем телом.
– Ну, я пошла! – глазами, полными ужаса, она смотрела на Ксению, словно та могла чем-то помочь. – Ну, я пошла? – умоляюще взглянула Ксюше прямо в глаза, и этот взгляд девушка запомнила на всю жизнь. Казалось, Ольга хочет, чтобы подруга ее спасла, увела из этого страшного места, она держалась за Ксюшу, как утопающий цепляется за соломинку.
– Иди! – Ксения подтолкнула Ольгу к двери. – Все будет хорошо! Я рядом!
Наконец отпустив Ксюшину руку, она, низко наклонив голову, шагнула в операционную, будто шла на эшафот.