Странный северянин пару мгновений переваривал информацию, после чего хмыкнул, еще раз взвесил кошелек в руке и сунул его в заплечный мешок. М-да, оставаться с Кривым наедине после получения денег не хотелось совсем. Смерив взглядом полукровку, Аласт хмыкнул, Половина, даже если захочет разболтать, не сможет. Да и вряд ли захочет. Судя по тому, что строит из себя блаженного, у него своих тайн хватает.
– Половина, для тебя есть работа.
Сердце бешено колотилось. Наряд портовой стражи, с удивительной частотой проходящий мимо нужного склада, в очередной раз скрылся за поворотом. Четверых грабителей, застывших в переулке, скрывала темнота. Сестры на небе были скрыты тучами, за которые Аласт благодарил создателя. Рядом тихо выругался на неизвестном языке Половина, накинувший на голову капюшон куртки и скрывший лицо за повязкой, оставив открытыми только остро смотревшие глаза.
Аласт скосил на полукровку взгляд. Объяснить ему, что за работа ожидает ночью и что именно от него требуется, было сложно. На это ушло почти два часа, и еще два часа он выяснял подробности, пока после долгих раздумий не согласился. Пришлось даже увеличить его долю до той, что обещал Кривому, который стоял тут же, чуть позади, вместе со своим человеком. Зато теперь была полная уверенность, что полукровка шум поднимать не будет. После получаса общения образ блаженного дурачка полностью исчез, и за ним, как оказалось, скрывался умный и расчетливый сукин сын, точно хотевший знать, чем рискует и сколько денег за это получит. Согласия удалось добиться только после того, как с большим трудом получилось объяснить, что на складе нужно взять только контрабанду, за которую и ее владельцу светит виселица.
Нервно вздохнув, Аласт выпрямился и, махнув рукой остальным, быстро двинулся к складу. Подойдя к двери, он вытащил из-за пазухи ключ и, открыв ее, сначала впустил подельников, после чего вошел сам, плотно прикрыв за собой. Возле входа, обнажив нож, застыл Немой, остальные осторожно двинулись за инициатором этого дерзкого плана вглубь склада, прислушиваясь к каждому шороху в окружающей тишине.
Отойдя от входа, Аласт достал из заплечного мешка лампу и, выбив кресалом сноп искр, поджег фитиль. Тусклый огонек разогнал мрак и осветил пространство склада, заставленное тюками и корзинами. Мешки с соломкой ломаса должны храниться в небольшой комнате в конце помещения. Взяв лампу в правую руку, Аласт махнул Кривому и Половине, пружинящим шагом направившись к заветной комнате.
– Собачье дерьмо!.. – Аласт был в ярости, еле сдерживаясь, чтобы не перейти с полушепота на громкую ругань. – Чтоб тебя черви жрали, Ронак!