— Понятия не имею. Однако ему это удается. Боже, что за книга!
— А как ты с ним познакомился, Джерри? Ты не рассказывал.
— Просто написал ему письмо. О том, что хотел бы экранизировать его роман. И он мне ответил.
— О ком вообще речь? — спросил Уайлдер.
— О Честере Пратте, — сказала Памела, — авторе книги «Сожгите свои города». Сейчас он стоит вон там.
— Пойдем, — сказал Джерри, вставая с пола и протягивая ей руку. — Я вас обоих с ним познакомлю. Не каждый день выпадает шанс встретиться с незаурядным писателем.
В кои-то веки Уайлдер не почувствовал себя неловко в присутствии рослого человека. А ведь Пратт был еще и знаменит, и Памела говорила о «большом счастье» с ним познакомиться, используя обращение «сэр». Незаурядный писатель был действительно высок, но при этом оказался болезненно худым и даже каким-то хрупким, а его искаженное пьяной гримасой лицо вызывало ассоциацию скорее с печальным и слабым ребенком, чем со зрелым мужчиной.
— Что представляет собой эта книга? — спросил он у Памелы, когда они вернулись на прежнее место рядом с пивным тазиком.
— Мне его роман показался шедевром, но сейчас я в этом уже не так уверена. Ты когда-нибудь встречал подобную ходячую развалину?
— …Пэмми! Ох, Пэмми, как я рада тебя видеть!
— …Пэм!
Вмиг она очутилась в удушающих объятиях девиц из Марлоу, с которыми не виделась со времени выпуска, — девиц всех типов и габаритов в самых разных нарядах, от вычурных до повседневных, с безмолвно-улыбчивыми кавалерами на буксире, — и, хотя Памеле удалось подхватить общий радостный тон, до восторженности подруг ей было далеко.
— …и еще Рут, Грейс и Полли. А это Джон Уайлдер.
Все они были очень рады знакомству; все они много о нем слышали; а когда все они наконец удалились, Памела спросила:
— Джон, я кажусь тебе такой же юной пустышкой?
— Вовсе нет.
— И то ладно. А знаешь что? Ты был прав, они тут все действительно еще дети. Не только девчонки, но и парни. Джулиан с его свингующей студией, стробоскопами и оглушительным роком; Джерри с его Незаурядным Писателем, вокруг которого — ты заметил? — он увивается весь вечер. Может, поедем ко мне?
— Но еще нет и десяти.
— Я знаю, но мне все это опротивело. Я ни капельки не пожалею, если никогда снова не увижу никого из этих людей. И хорошо, что еще так рано, значит мы сможем дольше побыть вдвоем.
…Дженис, как обычно, уже спала, когда он вернулся домой и перед отходом ко сну исследовал книжные полки в поисках книги Честера Пратта. И он ее нашел у самого пола, ярко-желтую с багровыми буквами. На четвертой странице обложки был снимок автора, и он с трудом опознал Пратта, — вероятно, тот сфотографировался в трезвом виде.