— Опасения, верно, — молвил доктор так, словно сам пытался подобрать нужное слово и теперь был рад подсказке.
Он задумчиво постучал колпачком серебряной ручки по своим зубам и начал заполнять рецептурный бланк.
— Не будем рисковать. Поступим следующим образом. Я выпишу вам три дополнительных препарата, которые следует принимать только в критические моменты, когда вы окажетесь на грани срыва. Скрепите их резинкой и спрячьте поглубже в свой чемодан. Отдельно от остальных лекарств. Это будет ваш «комплекс экстренной помощи». Понятно?
— Вполне. И еще, доктор. Возможно, мы с вами больше не увидимся, и потому я хотел бы сейчас поблагодарить вас за… вы понимаете… за все…
— Не стоит благодарности, — сказал Бринк, вставая и пожимая ему руку.
— Было приятно иметь с вами дело.
Аэропорт Лос-Анджелеса изрядно потрепал им нервы, и Памела уже чуть не плакала, когда их взятый напрокат автомобиль наконец-то выехал со стоянки и углубился в лабиринт автострад.
— На что мне ориентироваться? — спросил Уайлдер, имея в виду огромные бело-зеленые дорожные указатели, которые появлялись один за другим, проносились над их головами и исчезали позади.
— Ориентируйся на бульвар Сансет, — сказала она. — По крайней мере… осторожнее, Джон!.. По крайней мере, для начала это подойдет.
Уайлдер дважды побывал здесь в кратких деловых поездках, но все его знания об этом городе сводились к тому, что Лос-Анджелес не был настоящим городом в обычном понимании. По нему можно было проехать много миль в любую сторону и не встретить ни одного нормального городского квартала, а район города, именуемый Г олливудом, представлял собой настоящую головоломку. Так что он был согласен с Памелой: начинать свое пребывание здесь все же лучше с бульвара Сансет, чем с Г олливудского бульвара и Вайн-стрит.
— Ладно, — сказал он и, заметив нужный знак, свернул на красивую, обсаженную пальмами авеню. — Насколько понимаю, если ехать дальше, не сворачивая, мы попадем на Стрип[46].
Он все понял правильно, и они сняли номер в мотеле на Стрипе, неподалеку от ресторана «Сирано». Вскоре он уже лил виски на кубики льда, обнаруженные в холодильнике, а она скидывала туфли, чтобы растянуться на двуспальной кровати. Они добрались до места, и это было уже кое-что.
— Твое здоровье! — сказал он, салютуя бокалом.
— Полагаю, в первую очередь нам следует снять квартиру, — сказала она. — И это желательно сделать еще до звонка Эдгару Фримену.
Эдгар Фримен являлся их единственной зацепкой — он был режиссером и продюсером в «Коламбия пикчерз», а его дядя дружил с отцом Памелы. На ее письмо он ответил кратким жизнерадостным посланием: мол, с удовольствием встретится с ними «за обедом в киностудии».