— Шансы невелики, — сказал Эдгар Фримен, — однако попытаться стоит. Сейчас вызову Сару.
Он уселся за внушительных размеров стол, нажал кнопку, и в дверях появилась британская секретарша. Фримен сразу начал диктовать:
— …письмо господину И. К. Мойото, исполнительному продюсеру корпорации «Джапаниз уорлд филмз», Токио, Япония. Дорогой мистер Мойото, вспоминая наш приятный разговор на международной конференции кинематографистов в июне прошлого года, буду рад ознакомить Вас с прилагаемым сценарием фильма «Окинава». Надеюсь, Вы согласитесь со мной в том, что он предоставляет блестящую возможность для совместного японоамериканского производства. Абзац.
— Блестяще, — сказал один из мужчин.
— Как Вы сможете убедиться, — продолжил диктовку Фримен, — сценарий основан на тщательном изучении всех аспектов исторической битвы, причем с обеих сторон, а некоторые из самых трогательных и запоминающихся эпизодов показывают героизм и самоотверженность — нет, вычеркни это, Сара, — показывают гуманность, героизм и самоотверженность японских военнослужащих. С нетерпением жду ответа. Искренне Ваш, и так далее.
— Блестяще, — повторил тот же человек. — Именно то, что нужно, Эдгар.
Разговор продолжался еще какое-то время, но Уайлдер перестал за ним следить, а потом группа мужчин покинула кабинет, и Фримен поднялся из-за стола.
— Извините, что заставил вас ждать, — сказал он. — Иной раз выдается на редкость суматошное утро. Ну как, вы не прочь отобедать?
В обеденном зале не подавали спиртное (что оказалось первым разочарованием Уайлдера), и там совсем не было окон, зато через два столика от них сидела итальянская секс-бомба, а среди прочих посетителей попадались пусть и не столь крупные, но достаточно известные кинозвезды.
— Сегодня у меня есть повод для празднования, — сказал Эдгар Фримен.
— Это мой сороковой день рождения — как говорят, важная веха в жизни. На самом же деле это лишь означает, что я больше не смогу называть себя молодым режиссером. Пора уступать дорогу новому поколению.
— Как много фильмов вы сделали? — поинтересовалась Памела.
— Ох, дайте вспомнить… — Он подцепил вилкой политую соусом креветку и задумчиво на нее уставился. — Семьдесят два. Нет, погодите, семьдесят четыре.
— Семьдесят четыре фильма?!
— И это отнюдь не рекорд. Хотя это ближе к рекорду для людей моего возраста, особенно если учесть, что почти все мои картины принесли прибыль. Большинство из них я сделал для «Бонанзы» в течение последних двенадцати лет. Многие ругают эту компанию, но мой опыт сотрудничества с ними был очень удачным.