ВТОРОЕ
ПРИШЕСТВИЕ!
Простояв какое-то время в этой позе, он вновь опустил руки и медленно повернул голову сначала налево, а потом направо. Приветственных криков не было — напряженную тишину нарушали только щелчки фотоаппаратов и стрекотание камер.
Но вот из толпы выделился негр средних лет с небольшим черным саквояжем в руке, сопровождаемый крупной темнокожей женщиной в переднике, зачем-то прикрывающей ладонью свой рот.
— Мистер Уайлдер? — обратился к нему негр. — Я доктор Чедвик. Мы можем зайти внутрь?
Что ж, вполне понятное стремление должным образом зафиксировать великое чудо, — вероятно, доктор собирался проверить его пульс и другие жизненно важные показатели, а женщина, с виду горничная или служанка, была привлечена в качестве свидетельницы. Войдя, они первым делом подняли жалюзи, заполнив комнату солнечным светом.
— Вам многое пришлось перенести, мистер Уайлдер, — сказал доктор Чедвик, — и вы очень устали. Теперь вы нуждаетесь в основательном отдыхе.
Он опустил саквояж на кофейный столик и, открыв его, достал шприц.
— Вы хотите меня вырубить?
— Я всего лишь хочу, чтобы вы спокойно отдохнули.
Доктор выдавил каплю на кончике иглы и сделал укол в плечо Уайлдера.
— Он скоро придет в норму, — сказал доктор служанке, по-прежнему зажимавшей свой рот ладонью, а затем снял трубку с телефона и озадаченно ахнул, обнаружив перерезанный провод. — Я сделаю звонок от управляющего, — сказал он.
Служанка вполголоса произнесла фразу, которую Уайлдер не разобрал.
— Разумеется, мы это уладим сейчас же, — ответил ей доктор. — Мистер Уайлдер, вы не могли бы подойти сюда?
Они направили его к телефонному столику, с которым Уайлдер вступил в жесткий контакт, и бесполезный аппарат звонко брякнулся на залитый солнцем пол.
— Будьте добры поставить вот здесь свою подпись, — сказал доктор, — а остальное мы заполним сами.
Уайлдеру сначала показалось, что ему предлагают писать шприцем, но затем он разглядел в руке доктора шариковую ручку.
— Понимаю, — сказал он. — Это будет формальным подтверждением того, что я жив?
— Это будет подтверждением того, что вы живы, здоровы и отдаете себе отчет в своих действиях.
Первая попытка расписаться вышла неудачной: он нацарапал свое имя кривыми печатными буквами, что напоминало почерк маленького ребенка.
— Не годится, — сказал Уайлдер. — Дайте мне другой листок.
Вторая попытка уже больше походила на его обычную подпись, а третья получилась еще лучше. Водя ручкой по бумаге, он вдруг подумал, что этим самым, возможно, удостоверяет себя не как нового Мессию, а как первого человека в истории, полностью излечившегося от сумасшествия без всякой помощи психиатрии. Впрочем, первое как будто не противоречило второму.