— Понимаешь, он узнал это от отцов других детей. И вот он говорит: «Ральф, я хочу, чтобы ты рассказал мне в точности все, что случилось за тем рекламным щитом». Ну я и рассказал. «А я слышал совсем другое», — говорит он. Я начал клясться, что говорю правду, а он просто сидит и смотрит на меня так, словно я… словно я… даже не знаю что. И с тех пор, с тех самых пор…
Ральф не смог завершить фразу, отвернулся к стене и начал выдавливать прыщи на утратившей всякое выражение физиономии. Ногти на его руках были обкусаны до мяса.
— Да, жуткая история, — посочувствовал черный. — Слушай, у меня есть предложение. Давай угадывать фильмы. Ты знаешь эту игру?
Ральф не ответил.
— А как насчет тебя, приятель? Как тебя зовут?
— Джон.
— Я Фрэнсис, а это Ральф. Хочешь поиграть в фильмы? Это очень просто.
Я скажу фразу, а ты попробуй угадать, из какого она фильма. Вот, например, я говорю: «Если честно, дорогая, мне на это наплевать». Из какого это фильма?
— Ну, я так с ходу не…
— Не догадался? Черт, да это же «Унесенные ветром»! Кларк Гейбл говорит эти слова Вивьен Ли. Попробуем еще раз?
— О’кей.
— Сейчас вспомню, погоди минуту. — Фрэнсис начал тереть глаза в попытке сосредоточиться. — У тебя что-нибудь есть, Ральф?
— Нет.
— А у тебя, Джон?
— Пока нет.
— Сейчас-сейчас, погодите. Я знаю кучу отличных фильмов.
Однако его лицо, растерянное и мучительно-напряженное, наводило на мысль, что эта куча не так уж велика.
— Не все фильмы мне нравятся, — сказал он. — Например, «Психоз» — видели его? Который с Энтони Перкинсом[11]? Я к тому, что это дрянной фильм, вы понимаете, о чем я?
— Мм.
— Понимаю.
— Давайте подумаем еще.
И он подумал еще с минуту, а потом сказал:
— К черту, мне надоело играть в фильмы. Ты любишь музыку, Джон?
— Конечно. А какого рода музыку?
— Любого. Вот эта тебе нравится?
Он оторвал зад от пола, присел на корточки и начал интенсивно похлопывать себя по бедрам в стиле игры на бонгах, наконец поймал нужный ритм, запрокинул голову, закрыл глаза и начал петь — или, скорее, завывать и взвизгивать, выдавая что-то вроде ультрапрогрессивного джаза или африканских ритуальных заклинаний. Ральфу это, похоже, понравилось: его глаза заблестели и он начал покачивать головой в такт.
— Эй, взгляните на это, — сказал человек с газетами, аккуратно вырвавший из страницы «Нью-Йорк пост» спортивный заголовок: «СМОЖЕТ ЛИ МАРИС ОБОЙТИ БЕЙБА?[12]»
— Прочли? — сказал он. — А теперь я покажу кое-что еще. Минутку.
Из его растрепанной бумажной груды появилось с полдюжины клочков, но он повернулся так, чтобы скрыть их от зрителей.