— Боже мой! Еще раз прошу прощения, Яна. Сегодня я что-то туго соображаю, никак не могу сосредоточиться. Я слышал когда-то прекрасную арию Русалки.
Если сейчас она начнет расспрашивать — он пропал. Никакой арии Русалки он не слышал. Самое большее — начало Moldau, это трогательное тихое журчание, которое в каждом документальном фильме сопровождает появление ручья на экране.
— Вы знаете «Русалку»? В самом деле? Тогда вы непременно должны знать и Магдалену Кожену[14].
Черт! Дьявол! Нет, он не знает эту Магдалену, чье мягкое, так красиво звучащее имя услышал только что. Но почему он не знает Магдалену Кошш? Потому что с раннего утра начинает читать не те вещи, потому что крут его интересов слишком ограничен и скудно украшен прекрасным жемчугом, который для других людей является необходимой частью их жизни. Он не может сейчас огорчить Яну тем, что ничего не знает о Магдалене Кошш, он должен продемонстрировать глубокую заинтересованность чешской музыкой.
— Да, припоминаю, я однажды видел ее по телевизору.
— О, как я вам завидую! Я ее еще ни разу не видела, но, конечно же, много раз слышала. Я с нетерпением жду ее концерта в филармонии.
— Она дает концерт здесь, в Кёльне? Об этом я тоже не знал.
— Она выступает в субботу с программой ее нового CD.
— Прошу прощения, Яна, что за новый CD?
— О, это великолепно! Я часто слушаю эту музыку в машине по дороге домой. Это CD с пьесами Баха, Иоганна Себастьяна Баха и его сыновей.
— И как он называется?
— Погодите минутку, кажется, «Lamento»[15].
Неужели она это серьезно? Или смеется над ним? Не может быть, чтобы CD с классической музыкой назывался «Lamento». Такое ужасное название совершенно невозможно. Однако лучше не расспрашивать, хотя на этот раз он все-таки догадался, что Магдалена Кошш — это певица. Но осторожно! Может быть, она играет на гобое или другом инструменте, который он недооценивает, как недооценивал чешскую музыку. Концерт, сейчас ему все внимание следует направить на концерт.
— У вас уже есть билет?
— Да, конечно. Я не могу дождаться вечера, чтобы забрать его в маленьком ларьке на Ронкаллиплац.
Как она его назвала? Да, точно, маленький ларек, как он называется? Случайно не «Köln-Ticket»? Он как раз виден из окна его гостиничного номера.
— Вы идете на концерт одна?
— Да. У человека, который бы с удовольствием пошел со мной, поменялись планы.
— Это значит, что вы заказали два билета и теперь один вернете?
— Да, сейчас буду звонить. Я только вчера узнала, что у моего спутника, к сожалению, нет времени.
— Можете не звонить. Я куплю второй билет.