Что Олоферна голова за Джудит.
Да кто ж ее такую изублюдит,
Упеленавши живу душу в троп?
Кто стешет Стешеньке из строчек гроб?
Не маслю я портретов, хватит, будет
Унылых расчленений, скучных проб.
Да и вообще -- куда же смотрят люди-т?
Что слушают? Куда же смотрят люди-т,
Когда она поет мои псалмы:
Ты мне соловушка середь зимы,
Ужели он меня изнесоблюдет?
Я им в лицо гляжу и взгляд их блудит:
Там та же ясность, та, что паче тьмы,
И дозревают в музыке умы,
И мысленно слюна банкноты слюдит.
Или вот этот: зрак его безост,
Такой, должно быть, на погосте гост...
Лишь Тетушка сойдет стопой легчайшей,
Промолвив тихо: Скипятила чай? Шей!
Лучом звезды на жесткий их помост...
Да я и не хватаю с неба звезд...
Когда я не хватаю с неба звезд,
Их Тетушка мне на подносе сносит...
-- Зачем Антошу публика не сносит? -
Промолвит, подворачивая тост.
-- Оно конечно, он не больно прост,
К тому же нынче он слегка гундосит.
И по каким дворам опять их носит? -
Лицо ее опрятно, без борозд,
Гладенько, чистенько, глаза -- как небо.
-- Он удивителен, мой шелохвост,
Все кубок норовит пролить, как Геба...
Ах, шелопут, не Стешеньку тебе ба:
Она в глубинах моря алконост,
Да из нее ведь песня бьет взахлест!
Да из нее и песня бьет взахлест,
И часто: Стеша, спой на сон грядущий!
Она и грянет: Ты, поток ревущий,
Зачем возносишь шепоток до звезд?
Там, в небесах, ужель взойду на мост?
Ах, хорошо мне с ним вдвоем средь кущей,
Но душит сердце этот мрак всесущий, -
Нет, видно, домом станет мне погост,
И стану я березкой у погоста... -
И рада Тетушка: все мило, просто,
Мотив слезами сердце источил.
-- Ах, Стешенька, уж нынче ты в ударе! -
Кто дал такую силу бедной твари
И кто тебя измыслил, источил...
ТУТ ВСЕ.
ИЛИ
совсем уже засыпая:
Кто выдумал тебя? Кто источил?
Ужели песней ты мне душу вынешь?
Тому и обречен, куда ни кинешь...
И кто тебя лечил -- не долечил?
Но не с небес ли голос заскворчил?
Да уж того, что суждено, не минешь.
Стал слышен звон стекла: Еще раз кинешь!
Чтоб так себя на всех я ополчил.
Опять же разберемся -- кто нас судит?
Нет, он не Моцарт, попросту -- прохвост.
Эредией он вовсе уж не будет.
Да и вообще -- куда же смотрят люди-т:
Ну, пусть я не хватаю с неба звезд -
Да из нее ведь песня бьет, взахлест!
ЧУМА
Чума на оба ваши дома!
ШЕКСПИР
Сезон был мертв, и то -- не странно ль это?
Палили мы и немцы по нему
Столь тщательно, что вот -- убили лето.
Билл на обоих призывал чуму,
Отец его оставил без ответа, -
Нам это безразлично -- почему:
В окопе хлопнуло и смрадец вышел.
Что говорил Шекспир -- отец не слышал.