За спиной яростно хлопнула дверь, а я на негнущихся ногах подошла к перилам. Вцепилась в них, чувствуя, что пальцы впаялись намертво. Я сжимала их до тех пор, пока передавленные фаланги не отозвались болью, а потом распласталась по ограждению, раскинув руки в стороны. Воздух все-таки прорвался в меня: втекал в грудь лениво, с каждым вдохом сердце все сильнее вбивалось в металл. Внизу тоже что-то мельтешило, но впервые в жизни я не хотела лезть на перила и танцевать.
Потому что точно знала: сегодня я упаду.
С утра мне вообще не хотелось выползать из номера, хотелось сидеть здесь до скончания века и жалеть себя любимую, пока жалелка не сломается. Но на эту тему в Аронгаре есть очень мудрая поговорка: «Время, потраченное на жалость к себе, сравнимо с выброшенным на ветер миллиардом». Поэтому я завязала хвостик, накрасила губы (чтобы хоть чуть-чуть прикрыть след от вчерашней встречи) и выползла в коридор. Чуть не налетела на Ленарда, который замер с поднятой рукой — стучать собирался.
— Ты чего здесь делаешь? — поинтересовалась.
— И тебе доброе утро, — хмыкнул парень. — Вообще-то я просто решил зайти, чтобы одному не спускаться. Но если ты против…
Он развернулся было, но я перехватила его за локоть:
— Ленард, я просто не выспалась.
— Чего так? — Он тут же заметно повеселел. — Ночка была интересная?
Очень. Полчаса я провисела на перилах, разглядывая Ортахарну с высоты драконьего полета, потом соскреблась и пошла в номер. Где еще часа четыре ворочалась, пытаясь прогнать идиотские мысли о том, что песня, под которую мы танцевали с Гроу, на самом деле была посвящена Леоне. Что в свое время он действительно на нее запал, поэтому так просто и легко вспомнил меня.
Действительно, почему бы нет.
Мало ли мимо него проходило девиц с разноцветными прядями? А вот сестричка Леоны Ладэ — одна-единственная.
Понимая, что надумать лишнего могу запросто, я накрылась подушкой и пообещала себе, что думать об этом не буду. Вообще. По крайней мере, пока не смогу нормально воспринимать происходящее без желания взобраться на перила и танцевать спиной к городу.
— А чего это у тебя с губой? — поинтересовался Ленард.
М-да, недокрасила, значит. Она умудрилась лопнуть и теперь болела, неприятненько так дергала даже под слоем яркой увлажняющей помады.
— А ничего, — сказала я. — Лучше скажи, с какой радости ты решил за мной зайти?
— Да просто так. — Ленард ткнул в кнопку и сделал вид, что рассматривает узор над лифтом, который под разными углами выглядел по-разному.
В общем, как-то так мы с ним на пару избежали неприятных тем.