- Жена с ума сойдет, - сказал Вася. - Если не сумеем выбраться отсюда сегодня, домой мне вообще лучше не показываться.
- Она у него жуть какая ревнивая, - доверительно сообщил мне Лысый. - В Озерное его отпускает только потому, что там была и не видела ни одной бабы моложе восьмидесяти. А знала бы, что туда приезжают такие девушки, как Таня с Дашей, она бы Васю в ванной утопила.
- Хорошо, что у меня жены нет, - сказал Валера. - Магазин и ларьки без меня неделю проживут спокойно. А потом... За неделю, поди, выберемся?
Таня со вздохом поведала нам, что предки уже завтра объявят ее во всероссийский розыск. Мы с Дашей промолчали - ее родители погибли, когда ей только-только исполнилось восемнадцать, а у меня с моими были такие отношения, что пропади я насовсем, никто из них не заплачет.
- Куда мы хоть попали-то? - спросил Валера. - Есть идеи?
- Нет идей, - ответил я. - Может, утром появятся.
- У нас палатка с собой, - сказал Вася. - Четырехместная. Впятером свободно можно лечь. А один караулить будет.
- Нормально. Давайте поставим.
Только мы с этим закончили, как из колючих кустов, помятых моим уазиком, послышалась густая матерщина.
- Вроде не приезжал никто? - удивился Вася.
- Значит, пешком пришел, - заключил Лысый.
- Однозначно пешком, - пробормотал я, вслушиваясь в насыщенный нестандартными оборотами монолог.
Ругались отчаянно, виртуозно, пропитым женским голосом, похожим на мужской. Ошибиться с опознанием было невозможно: только один человек в мире мог при случае пристраивать маты друг за другом так, что между ними не оставалось места даже для служебных частей речи.
- Это Машка Ситуация из Ивановки, - сказал я.
- Надо ее вытащить оттуда, пока насмерть не искололась, - забеспокоился Валера. - Она же там помрет, в кустах этих.
- Скорей кусты на корню засохнут, - возразил я.
Однако мы поспешили на помощь. Да зря. Машка нас опередила и выдралась из колючки самостоятельно. И, конечно, увидев нашу компанию, первым делом поинтересовалась, что это за долбаная колючая пакость, откуда она, мать ее перемать, взялась, что это за грёбаный-разгрёбаный лес и где гребучая-разгребучая дорога.
- Привет, тетя Маша, - сказал я. - Ты внезапно попала в культурное общество, так что уймись и оцивилизуйся.
- Сережка! - расцвела Ситуация, потирая обожженные и уколотые места. - Да разве ж я не цивилизованная?
- Самая-самая, - заверил ее я. - Вот я и хочу, чтоб ты об этом вспомнила.
- Я от Косого шла, с его пасеки, - сказала Машка. - Клянусь, трезвая! А тут на дороге эта... эти... Ну ты понял?
- Кусты, - подсказал я.