– Проклятье… – прошипел Максим, глянув на часы.
Кроме документов, он загрузил печатные машинки и прочие полезные в хозяйстве вещи. Тупо не хотел порожняком ехать к своим. Да и рассчитывал, что чем больше трофеев привезет, тем лучше. Победителей, конечно, не судят. Но он был совсем не уверен в своей судьбе. Слишком уж он круто куролесил для этих лет…
С одной стороны, победителей не судят. А кто он, если не победитель? Ведь притащит им на закорках командира вражеского корпуса, предварительно разгромив штаб и фактически сорвав немецкое наступление на данном участке. Важном. Очень важном участке. Можно сказать, что и решающем, определяющем ход ключевой операции фронта. Так как это предотвращало окружение армии Самсонова. Да и «настрелял фрагов» он знатно. От действия горстки его людей противник понес одних только прямых потерь – до батальона. А провокация и дезинформация? А освобождение военнопленных, которые одним фактом своего наличия в тылу должны оттянуть на себя два-три полка. Те самые, что так нужны немцам на передовой. В общем – кругом герой.
С другой стороны, кто он такой? Ни имени, ни документов, ни знакомых. Сюрприз на ножках. Да еще и действующий совсем не так, как должно уважающему себя джентльмену. Во всяком случае в головах рафинированных интеллигентов и наиболее бестолковой части офицерского корпуса. Нормальные-то офицеры иллюзий не испытывали, особенно успевшие повоевать. Тот же начальник штаба Северо-Западного фронта, в зоне ответственности которого Максим и действовал, уже этой осенью отдаст приказ наступать, выставляя перед собой гражданское население. Грубо и жестоко. Но на войне паркетные правила Института благородных девиц не действуют. И Орановский Владимир Алоизиевич это прекрасно понимал… и понимает.
Другой вопрос, что слишком успешные действия Максима могут высветить и выставить в дурном свете откровенные промахи того же Орановского и его командира – генерала Жилинского. Того самого, что «про… все полимеры» в ходе проведения Восточно-Прусской операции. Ведь именно Яков Григорьевич всецело ответствен за то, как две русские армии замахнулись на рубль, да ударили на копейку. Хотя могли в течение месяца добиться по-настоящему значимых успехов…
Иными словами, что Жилинский, что Орановский, что другие лица, ответственные за провал операции, могли вполне пожелать не выставлять так уж ярко и явно собственную некомпетентность. А потому геройский Максимка им не нужен. Совсем не нужен и крайне неудобен. Они и под трибунал его могут отдать. Если смогут. Если успеют. Хотя, конечно, их поведение достаточно сложно предсказать.