В общем – сколько он ни думал, переход в расположение Русской Императорской армии выглядел откровенной авантюрой. Поэтому он прикидывал свои планы с куда большим размахом. И не только заправлял все свои автомобили бензином, но и канистры[6] загружал в грузовики. Чтобы запас иметь. Мало ли?
– Время, время… – пробубнил Максим, осматривая колонну, подготовленную к выступлению.
«Форд» был выдвинут вперед – в головной дозор. Просто потому, что идущий следом «Даймлер» Йозефа мог вести огонь из пулеметов прямо поверх этого фанерного «пепелаца». То есть на курсовом направлении получалось сосредоточить три станковых пулемета, способных сдуть не то что роту – батальон на марше. Если внезапно да по колонне.
Следом – свежие германские трофеи, загруженные словно ишаки всяким ценным имуществом. Грузовики, разумеется. Легковые автомобили выделялись для перевозки ценных пленных.
Замыкал же колонну «Даймлер» Яна. Курсового пулемета там не было смонтировано за неимением у кабины крыши. Но вот на корме парочку разместили. Ретирадных. Чтобы отстреливаться от преследователей. Ну и гранат туда два ящика дали.
Поручик с Васковым еще раз пробежались по колонне. Удовлетворенно кивнули и стали выводить особо ценных офицеров. Завязывая им глаза и связывая руки, а потом усаживая в легковые автомобили.
Генерала загрузили в его роскошный «Дюпон», подсадив под бочок раненого полковника. Тот уже проснулся и протрезвел, ошалев от осознания происходящего. Но не возмущался и глупых вопросов не задавал. Почему Андрея Петровича подсадили к Герману? Так подвеска генеральского автомобиля не шла ни в какое сравнение с грузовиком. И его ране там было намного спокойнее, даже сидя.
Тронулись.
Поначалу медленно. Километров семь-восемь в час. Не больше. Но улочки этого городка уже опустели. За то недолгое время, что отряд Максима провозился возле штаба корпуса, горожане умудрились узнать – в город вошли русские. Вот носа и не показывали за ворота, опасаясь проблем.
Выехали на дорогу.
Добавили скорости, разогнавшись до пятнадцати километров.
Мимо поплыли пасторальные пейзажи. Нивы. Пастбища. Леса с перелесками. А где-то там – вдалеке громыхали орудия.
Максим корпел над картой, пытаясь понять, как и куда ему выруливать. Угадать с местом прорыва – большая удача. Где сейчас позиции заняли немцы? Где русские? Как сделать так, чтобы свои по ним огня не открывали? Одно сплошное белое пятно и догадки.
Вечерело.
До заката еще было часа два, может, три, но освещенность от этой термоядерной лампочки заметно поубавилась. И угол стал менее подходящим, и облака набежали. По темноте на грузовиках линию фронта преодолевать – глупо. Можно легко попасть под жестокий обстрел. Да и нестись, не разбирая дороги, поручик не хотел. Здесь были уже не тылы.