– Хорошо, я поняла. Если бы он использовал ртутный выключатель, мы могли бы найти место продажи.
Уинтер обратил внимание на ее «мы». Он понимал, что Андертон имела в виду не его и себя. Что ж, сотрудник полиции всегда останется сотрудником полиции.
– И это не единственная причина. Я бы даже сказал, не главная причина.
– Главная причина в том, что он не хочет, чтобы бомба взорвалась раньше времени.
– Это испортило бы весь кайф, – согласился Уинтер. – Бомбу должен обязательно взорвать муж.
– Так он демонстрирует свое всемогущество.
– Мне кажется, да. Смысл убийств – продемонстрировать свою власть, влияние. Так работает комплекс маленького человека – он пытается компенсировать травмы, которые отравляют его жизнь каждый день. Не забывайте, взрыватели – в самом низу иерархии.
– В самом низу… – задумчиво повторила Андертон. – Хорошо, мы установили, что он врал жертвам. Что нам это дает?
Уинтер снова стал осмысливать ситуацию с точки зрения того, где, кто и почему это сделал. Факт вранья позволял продвинуться в вопросе «почему». Но эта дорога была самая трудная. Если они поймут, почему убийца действует именно так, станет понятно, в каком направлении его искать, но ответ на этот вопрос не приведет их к его двери. У Уинтера была идея, как использовать эту информацию, но он не знал, даст ли Андертон разрешение на такой ход.
У каждого человека есть грань, которую он не переступает. Уинтер еще не успел определить, где она пролегает у Андертон. Табличка на передней панели в ее «мерседесе» давала повод для оптимизма. К тому же она отправляла ему копии всех материалов, собранных в рамках полицейского расследования по первым трем убийствам. Фотографии с места убийства, протоколы вскрытия, протоколы допросов, показания свидетелей. Этой информацией может обладать только тот, кто внутри следственного процесса, а не кто-то извне, не гражданское лицо, которым сейчас являлась Андертон.
– Это нам ничего не дает. На данном этапе у нас не слишком много информации. Согласны?
– Да.
– Собек ушел – видимо, ему не очень понравилось, что я сижу на его стуле.
– На его стуле?
– Ну а кто еще приходит сюда день за днем и сидит на стуле?
– Не думала об этом в таком свете, но да, возможно, так и есть. Как он вам показался?
– В одном вы были правы. Он определенно странный.
– И?
Уинтер помедлил.
– И я пытаюсь понять его мотивацию. До убийства Изабеллы его интересовали только символы статуса и их демонстрация на публике – машины, самолет, дом. Можно сказать, что Изабелла тоже была частью его коллекции. Такому человеку нужна под рукой трофейная жена. Я видел ее фотографии и от лица всего мужского пола могу заявить, что выглядела она потрясающе.