В общем, до поры до времени версия бегства любовников была основной. А потом следователи потеряли след. Винка и Алексис Клеман не завтракали ни у себя в номере, ни в ресторане гостиницы. Уборщица видела, как они рано утром вышли в коридор, а когда они покинули гостиницу, ни она, ни кто другой точно припомнить не могли. В ванной комнате номера был обнаружен дамский несессер с кое-какой косметикой, щеткой для волос «Мейсон Пирсон» и флакончиком духов – все это было передано в камеру хранения при гостинице, где держали вещи, забытые постояльцами.
А дальше следствие застопорилось. Ни одного правдоподобного свидетельства, что Винку с Клеманом видели в каком-нибудь другом месте, так и не поступило. Многие тогда думали, что любовники сами объявятся, когда их страсть поутихнет. Однако адвокаты Аластера Рокуэлла не сдавались. В 1994 году они добились, чтобы органы правосудия распорядились провести генетический анализ проб, взятых с зубной щетки и щетки для волос, которые были найдены в гостиничном номере. Результаты анализа подтвердили, что содержащаяся в пробах ДНК принадлежит Винке, однако, несмотря на это, расследование не продвинулось ни на йоту. Возможно, какой-нибудь настырный или одержимый полицейский потом снова дал ход этому делу – чисто символически, чтобы его, случаем, не закрыли за истечением срока давности, но, насколько мне было известно, дознание на том и закончилось.
Аластер Рокуэлл тяжело заболел и умер в 2002 году. Помнится, я встречался с ним за несколько недель до 11 сентября 2001 года на пятидесятом этаже Всемирного торгового центра, где размещались нью-йоркские конторы его предприятия. Он признался, что Винка много рассказывала про меня: она говорила, что я славный, порядочный и чуткий. В устах старика эти три эпитета звучали вовсе не как комплименты. Меня так и подмывало возразить, что я настолько порядочный, что отдубасил железным прутом малого, который был выше меня на целую голову, но, понятно, ничего такого я не сказал. А встречался я с ним тогда для того, чтобы узнать, не откопал ли нанятый им детектив что-нибудь новенькое по делу об исчезновении его внучки. В ответ он только покачал головой, и я так и не понял, правда это или нет.
Шло время. И через несколько лет судьба Винки Рокуэлл, по правде говоря, уже никого не волновала. Пожалуй, я был одним из немногих, кто все помнил, потому что я знал: официальная версия не имеет ничего общего с правдой. А еще потому, что с тех пор меня мучили одни и те же вопросы. Каким образом бегство Винки было связано с убийством Алексиса Клемана? И неужели именно я был виноват в том, что девушка, которую я так любил, исчезла без следа? Я пытался разгадать эту тайну вот уже больше двадцати лет. Но к разгадке так и не приблизился.