Чувство вины и угрызения совести я старался компенсировать тем, что посвятил свою жизнь благотворительности. Хотел бы я повернуть время вспять, но, увы, не могу. Однако я не хочу покинуть этот мир, так и не узнав – преступник я или нет.
Мы сидели в темноте, и я чувствовал себя таким же вымотанным, как Джош. Его лица я больше не видел. Он превратился в смутный силуэт в черной воде, в глубины который мы погрузились, после того как он поделился со мной своей тайной.
Джош медленно встал, включил свет и снова сел в кресло.
– Теперь вы знаете, о чем идет речь. – Он посмотрел на меня, как мне показалось, даже с вызовом. – Завтра, если вы согласны, мы приступим к решению нашей задачи.
– Все не так просто, – заметил я. – Во-первых, мне потребуются ваши медицинские записи. Во-вторых, необходимо, чтобы вы подписали заявление, подтверждающее тот факт, что вы сознаете все связанные с подобной терапией риски и в случае возможных последствий принимаете всю ответственность. Мне нужно знать, какое лечение вы проходите на данный момент, чтобы я мог убедиться, что данное заявление будет иметь юридическую силу. Учитывая возможность ограниченной вменяемости.
– Мне все это известно. Копию моих медицинских записей вы найдете у себя в комнате. Касательно заявления я уже проконсультировался со своим адвокатом. Обезболивающие, которые я принимал, и дозы лекарств не влияют отрицательно на мои умственные способности.
– Вижу, вы все предусмотрели.
– Я думал об этом не один месяц и не один год, и я люблю порядок во всем.
– Мы могли бы попробовать словесно-ассоциативный тест, – предложил я. – На его разработку уйдет не больше двух дней. Иногда результаты такого теста весьма впечатляют, и они более точны, нежели результаты регрессивного гипноза.
Джош покачал головой:
– Я склоняюсь к гипнозу. А там посмотрим, потребуются ли нам тесты.
– Джош, вы вели дневник в то время?
– Нет, не вел. А почему вы спрашиваете?
– Наша память порой играет с нами злые шутки… То, как человек излагает свои воспоминания о давних событиях, совсем не обязательно соответствует тому, как все происходило на самом деле.
– У меня отличная память, Джеймс. Никогда на нее не жаловался. В последние несколько дней до вашего приезда я, чтобы вспомнить точно каждую деталь, изложил все на бумаге.
– Это я понимаю, я обратил внимание на то, что вы помните много деталей. Но наша память не кинокамера, которая просто фиксирует изображение и звуки. Она обладает удивительной способностью приукрашивать и даже искажать наши воспоминания.
– Я знаю, о чем вы, но уверяю вас – это не мой случай. А теперь, если позволите, мне надо немного отдохнуть. Увидимся завтра утром.