Лишь один человек — Шульгин — не обращал никакого внимания на всю эту шумиху вокруг доморощенного фотографа. Ему и в голову не приходило попросить Пояркова сделать его портрет.
Только раз, наблюдая, как Поярков фотографировал кошку, сказал:
— Давай и меня рядом.
— А кто ты?
— Ейный брат, — сказал Шульгин и даже покраснел от восторга — не часто ему удавался юмор.
— Тогда вставай на четвереньки и делай хвост пистолетом, — сказал Поярков.
— Как хочешь. Потом на коленях упрашивать будешь — не соглашусь, — равнодушно сказал Шульгин и зевнул, заметив, что зевнула кошка…
И вот теперь трое друзей вспомнили об этом.
Они прекрасно знали: Шульгина просто так не ухватишь. Но, к своему удивлению, вскоре поняли, что им совершенно нечего предложить. Достать билеты на хоккей — откажется. В кафе — не пойдет. Пригласить на выставку служебных собак — рассмеется. Да еще скажет, что пошел бы лишь в том случае, если бы на этой выставке кроме собак были бы представлены и они, наполеоны…
Задумались. Поярков и Зимичев ждали, какую идею подаст Достанко. Он готовил себя в дипломаты и потому уже теперь пользовался значительной привилегией в решении самых сложных задач.
Но Достанко молчал, растерянно пожимая плечами, что никак не соответствовало облику будущего деятеля…
— В чем же причина? — наконец спросил он. — Вроде бы все интересно, а ему — безразлично?
— А в том, что и хоккей и все на свете выставки он может посетить и без нас, — сказал Поярков.
— Правильно, Юра. В лучшем случае, мы ему наладим связь с окружающим миром. Но не с нами. А нужно…
— А нужно что-нибудь такое, что бросило бы его к нам в объятья.
— Правильно, Юра. Но ты учти, что времени у нас очень мало — Витковская слов на ветер не бросает и займется им всерьез. Она может затащить Серого в ансамбль.
— Помешаем, если надо! — усмехнулся Зимичев. — Такую жердину…
— Постой, Зима. Соперницу лучше переоценить, — перебил Достанко. — На сцене она — бог, у нее талант!.. А у нас что?..
— Но ведь у нас тоже кое-что есть, — не выдержал Поярков. — Что, если я дам Шульгину фотоаппарат и предложу щелкнуть какого-нибудь знаменитого спортсмена? Затем опубликую этот портрет в какой-нибудь газете, а под портретом будет стоять фамилия автора: «С. Шульгин»?
— Долго и нудно, — произнес Достанко и отошел на два шага, чтобы подумать. И вдруг его осенило: нужно вернуть из мастерской отца кактусы. «Конечно, что тут думать?! И пригласить Шульгина! А тот — ого-го! Тот может сразу согласиться. Таким меланхоликам только подавай острые ощущения…»
— Долго и нудно, — повторил он. — Тут нужна авантюра! Участие в ней сблизило бы нас с ним… Кажется, я знаю, что делать. Нужно дождаться темноты и похитить из мастерской отца кактусы…