— Опять кактусы, — поморщился Поярков. — Ты уж если коллекционируешь их, то не пытайся…
— В том-то и дело, что нет! Все. Крах!..
Поярков и Зимичев с недоверием взглянули на него — от таких дипломатов можно ждать чего угодно, только не истинной правды.
— В том-то и дело, что нет! — повторил Достанко. — То есть с сегодняшнего дня… Я их вчера пересадить решил. Купил в цветочном магазине земли, посуду — домой пришел; батя сидит за столом расстроенный — на работе не ладится, второй месяц подряд план не выполняют. Сидит и будто книжку читает. Потом встал и пошел на кухню к матери. Вот я и поставил на освободившийся стул кактус. И забыл. А он пришел и сел на прежнее место. Да как подскочит, бледный, испуганный, и на меня смотрит, будто я нарочно. Потом как закричит: «А, мерзавец, специально подстроил?.» И полетели кактусы вверх тормашками. Штук пять в мусоропровод побросал. Я ему говорю: «Прости, отец, нечаянно». А он: «Нет тебе за это прощения! И места нет в доме этим колючкам!..»
— Где? — спросил Поярков.
— В доме, в доме нет места…
— Нет, где врать научился?
— Да погоди ты! — отмахнулся Достанко. — Кричит, носится по квартире, за штаны держится. А мне смешно смотреть на батю и жаль его. И кактусы жаль. Еле утихомирили, думали, все повыкидывает… А сегодня утром просыпаюсь, а он, вижу, складывает в сетку мои кактусы, будто ананасы. Увидел, что я проснулся, и говорит: «К себе в мастерскую отнесу. Они там нужнее. Они там среди железа и станков глаз будут радовать…»
— Когда? — спросил Поярков.
— Да утром, говорю же…
— Нет, когда врать перестанешь?
Достанко закусил губу и гневно посмотрел на приятеля. Медленно проговорил:
— Послушай, Юра, хоть ты и друг, но не буди во мне зверя. Меня уже давно раздражают твои плебейские ужимки… Так вот, — повернулся он к Зимичеву, — эту мастерскую я знаю, как свою квартиру, — все ходы и выходы. Пригласим Шульгина и — порядок! Отсюда может все начаться. Он за нами будет ходить, как теленок, а Витковская останется с носом… Это, брат, тебе не фотки делать, тут посложнее, — лягнул он Пояркова, даже не повернувшись к нему. — Правильно я говорю, Зима?
— Э, э, — Зимичев подготовлялся к ответу. Он еще не знал, согласиться с Достанко или нет. Но ему польстило, что будущий дипломат спрашивает его мнение, а потому сказал:
— Можно попробовать, если надо.
— Нет, — сказал Поярков. — Это вы можете сделать без меня. Я в таких авантюрах не участвую.
Оба повернулись к нему. Достанко сжал губы так, что они побелели.
— Хорошо, — сказал он. — А что ты предлагаешь?
— Ну вот, сказка про серого козлика, — усмехнулся Поярков. — По-моему, для начала нужно просто потолковать. А там и пойдет само собой…