— Я повидал в жизни немало, — произнес начальник охраны, — и не стану при каждом удобном случае прогибать спину перед начальством. Если у вас нет больше вопросов, я вернусь к исполнению своих обязанностей. Я обеспечиваю порядок внутри лагеря, остальное в вашей компетенции.
Йон был готов удушить возразившего ему корейца, но это могло и подождать. Главной задачей на теперешний момент оставались десантники…
«Ничего, потом ты у меня за это ответишь», — подумал Йон.
— Почему только один? — Он вновь состроил грозное лицо.
— Вы сами так приказали. Половина моих людей находится в вашем распоряжении, — спокойно ответил начальник охраны.
— Отдых отменить. Охрану утроить, а вокруг поселка пустить дополнительные патрули, чтобы ни одна мышь не просочилась, — рявкнул Йон и тут же бросил озабоченный взгляд на часы.
— Есть! — Начальник охраны с достоинством кивнул и вышел из кабинета.
Йон проводил его суровым взглядом и достал из нижнего ящика черный металлический чемоданчик, положил на стол. Щелкнули замки, кореец бережно открыл портативную военную рацию советского производства одного «года выпуска» с самим парторгом. Такими рациями в самой России уже давно не пользовались. Подобные рации, когда их только еще поставили в войска, считались последним словом техники в радиоэлектронике. Но Йон хранил ее у себя не как ценный музейный экспонат, в Корее и она считалась чудом техники.
Йон установил чемоданчик на подоконник, выдвинул антенну. Нажав на затертую до дыр кнопку, он пощелкал ручкой, настроился на нужную частоту и набрал короткую шифрограмму. В эфир в точно условленное время улетели всего три цифры. Посланная шифрограмма означала, что завтра вечером оборудование, снятое с вертолета, будет отправлено из поселка к побережью.
Зубчатые гребни волн властно вздымались над бледно-синей поверхностью океана. Накатываясь на камни, они тут же разбивались в бурлящую пену, а самые высокие даже перекатывались через пирсы. Брызги иногда долетали до самых высоких выступов скал, и тогда испуганные чайки взмывали в небо, продолжая сжимать в клювах выловленную рыбу, а потом неслись над самыми волнами, перелетали дамбу, прикрывавшую порт от шторма, опускались на баржи и, умиротворенно покачиваясь на вполне спокойной воде, возвращались к трапезе.
Глядя на бетонные волнорезы, по которым прокатывались ледяные пенные валы, трудно было поверить, что летом, в выходные, здесь, бывало, не протолкнешься — молодежь распивала пиво, ныряла в воду, ловила рыбу.
Город Находка и возник как порт. Вся его жизнь была связана с океаном. Японское море во все времена изобиловало морской живностью. Даже в самые страшные годы здесь не голодали.