— Не знаю. Боюсь, что в разных местах… одновременно. Я только — только возвращаюсь, и не уверена, что целиком.
— У тебя более целый вид, чем в последнюю нашу встречу. Да и здесь многое изменилось. Князь собирает армию.
Тут не выдержал Принц и вмешался со всей горячностью благонравного ребёнка:
— Армию демонов? Вы говорите о Князе Ужаса, заточённом богами в Месте-Которого-Нет, господине зла и хаоса, ненавидящем всякую жизнь?
— Скорее, её тупую неизменность. Не забывай, что он и сам был богом, богом перемен.
— Богом — изменником. И вы хотите его возвращения на землю, новых Страшных веков? Снова отдать детей человеческих исчадиям бездны?
Кольца блеснули на перчатке вампира.
— Дети людские тоже не слишком добры к своим братьям. Здесь нет демонов, кроме нас.
А мы родились среди людей и сбежали сюда от их пошлости и жестокости. Мир груб с мечтателями и беспощаден к одарённым Силой. Можешь спросить у дамы.
Никто из нас не вернётся добровольно. А тот, кто может нам приказать, развоплощён и унижен и никогда не покинет Места-Которого-Нет. Дух Князя, ставший бледным воспоминанием на ветру небытия, избегает распада ценой особого, нечеловеческого усилия воли. Гости вроде нас развлекают Князя в его заточении, но ничто не способно придать ему реальности.
Так силы Света обошлись с Врагом.
Не думаю, что очень справедливо, ведь Князь был божественно равен каждому из Светлых Шести.
И довольно об этом. Богословие — забава стариков. Для юных существуют другие удовольствия.
Вито сверкнул зубами и жестом подозвал из стайки молодёжи черноглазую красавицу с ослепительно обнажёнными руками.
— Мара, девочка, я представлю тебя гостям. Внучка моей старшей дочери. Дитя, наш Принц ещё не видел замка. Ты не могла бы показать его гостю?
Девица послушно увела Принца, и вампир улыбнулся в ответ на мой встревоженный взгляд.
— Вито — спросила я, оставшись с ним наедине, — что за армию ты упоминал?
Он притянул меня к себе со светской развязностью:
— Прежде узнаю — может и ты не прочь взглянуть, на обстановку одних покоев… весьма уединённых… — и тут же вздохнул, отнимая руку, — всё та же монахиня. Ладная, страстная девка, — но до чего ж фанатик. Никаких удовольствий. Каково это — всю любовь обратить к богу, да ещё и прокля…
— Стой!
— Ну, сообщи, если передумаешь. Что до армии… сама понимаешь, наше поколение тут ни на что не годится. Анархия, тщеславие и эгоизм. А вот наши дети с недавних пор стали получать приглашения на службу при Чертоге. И служба, и награда за неё весьма секретны. Остаётся ждать новостей. В этом мире довольно свежее ощущение.