…В эту ночь Бераду ничего не удалось увидеть в пламени свечи. Но в её свете он прочитал легенду о Разбитом Зеркале. Не то чтобы он никогда не знал её прежде. Но этот вариант держал в руках впервые.
* * *
Это было давно, в те времена, когда Господь был един, и люди узнавали Его голос, когда Он обращался к ним. Мир тогда был совсем другим, другой была земля, другими моря и горы. И у мира был центр.
Высоко в горах, там, где воздух разрежен и чист, в месте, где небо никогда не затягивается облаками, существовало круглое озеро вулканического стекла, озеро столь совершенной красоты, что невозможно было не признать его священным. Это и было Зеркало. И в этом Зеркале, по преданиям, нескольким праведникам дано было узреть отражение лика Господа нашего Адомерти. Многие паломники искали подобной благодати, но путь в горы тяжёл, их холодный сухой воздух вреден для здоровья, и на полпути большинство сворачивало назад, разумно предпочитая жизнь во славу Господа столь достойной смерти.
К тем же немногим упрямцам, которым доводилось увидеть, как поднимаются над Зеркалом созвездия, отражаясь в его тёмной неподвижной глади как никогда ни в одном из водоёмов, с абсолютной точностью и симметрией — навсегда приходило понимание того, что внизу и вверху — одно, что Царство Божье на земле как и на небе, и что вся земля — Его Зеркало.
Неизвестно, что чувствовали те, кто осмеливался пройти по его прозрачной, бесконечно глубокой тверди. Простое действие становилось мистическим таинством. Душа человеческая переживала в этот момент присутствие Неизъяснимого и становилась на краткий миг словно бы более, чем только человеческой душой.
Но некто по имени Иломас сподобился большего. Однажды Иломас пришёл на берега Зеркала, принёс жертву Господу и остался там жить на целых тридцать лет. Редкие паломники доставляли ему еду и воду. Этого было очень мало, но Господь не оставлял его, поддерживая жизнь в изнурённом аскезой теле. Тридцать лет взывал к Господу Иломас.
Однажды поздно вечером, сидя на берегу, умирающий от жажды и истощения Иломас увидел идущего по Зеркалу человека. Человек шёл вброд по обсидиановому озеру, поднимая рябь на его стеклянной поверхности, и звёзды мелькали в набегающих на берег волнах.
— Господи! — воскликнул праведник и упал на колени.
Ангел нагнулся, зачерпнул воды из озера и плеснул Иломасу в лицо.
— Пей!
— Благодарю, Господи!
И когда отшельник напился и набрал воды про запас, вода снова стала стеклом, а Ангел сидел рядом с ним.
— И зачем? — спросил он чуть погодя.
— Что зачем?
— Для чего ты себя истязаешь?