И в этот момент отворилась дверь.
На короткий миг застыло в освещённом тёплым огнём проёме тонкое девичье тело перед тем, как было сорвано и брошено в темноту, стиснуто в стальном безжалостном захвате до страшного влажного хруста, невозможности вдоха и животного смертного ужаса.
Но в этот короткий миг, когда Фран щурилась на пороге, холодный осенний воздух был взрезан сотнями острых ножей, сотнями чёрных молний, гремящими, словно жесть и отливающими синевой перьями огромных, как вёсла, вороновых крыл. Призрачная, но не бесплотная птица врезалась еретику прямо в лицо, точно лошадь на полном скаку, оглушая, когтя и гвоздя его исполинским клювом. И где-то во мраке, куда провалился Сет из-под звёздного неба обречённого города, голос мёртвого друга кричал: «Не трожь её, братец, не смей, брось, отдай, отпусти…»
Наваждение было неодолимым. Чья-то воля заставила Сета очнуться под бледным небом Края Пустыни в позднее утро давно прошедшего лета. Он только что потерпел поражение в учебном бою и лежал, запрокинув голову, отдыхая от напряжения поединка и подыгрывая младшему товарищу, торжествующему победу. Тот подошёл, закрывая собой солнце. И сказал — смутный, тёмный, весь в сверкании лучей:
— Ты не оплакивал меня. Это хорошо.
— Ты не жена мне, чтобы я тебя оплакивал.
— Друг лучше, чем жена.
— Ты мой брат, такой же, как и я. Зачем оплакивать того, кто не боится смерти?
— А я рыдал бы по тебе, братец. Честно. В этом ты сильнее меня. Наверное, поэтому ты здесь, а я ушёл туда, откуда не возвращаются.
— Но у тебя и на этот счёт своё мнение?
Воронёнок просиял.
— Верно! Ты думал, я пропущу самое интересное?
Сет поднялся на ноги, но ничего вокруг не изменилось, лишь воронёнок смотрел теперь на него снизу вверх — взъерошенный, юный и дерзкий.
— Я думаю, что ты демон, который явился мне помешать.
Рав радостно улыбнулся ему в лицо.
— Я постараюсь являться чаще. И вот ещё что — Учитель просил сказать тебе пару слов. Он бы никогда не позволил девчонке распоряжаться часом, когда ему покинуть белый свет. Другое дело — спалить монастырь. Но для этого не надо быть Змеем. Надо быть таким, как ты и я. Подумай об этом.
— Изыди.
Воронёнок кивает и пропадает, разительно преображаясь перед самым исчезновением. Сет на мгновение видит его фигуру на фоне ночного леса в пляшущем свете костра, зажигающем алыми вспышками лезвия мечей в каждой руке еретика. Он грозен, как ворон с императорского штандарта и страшен расписанным кровавой тушью лицом и суженным безжалостным взглядом. Сейчас он больше, чем когда-либо раньше похож на демона, но Сет вдруг пронзительно чувствует подлинность этого облика и близость порога смерти того, кто всегда был его другом.