Глава 20. СОТКАННАЯ ИЗ ШРАМОВ
Мы почти не разговаривали, пока не подошли к моему унылому месту обитания, где Миха, не замешкавшись, вытаскивает из моей дрожащей ладони ключ и сам прикладывает к магнитному кружочку ниже протертых клавиш домофона. Только когда тяжелая подъездная дверь захлопывается за нашими спинами, я понимаю, как напряжена была все это бесконечно долгое время. Казалось, Мишка тоже выдыхает с облегчением. Мы поднимаемся по лестнице, и у двери в мою квартиру я впервые за последние минуты раскрываю рот:
— Зайдешь?
— Если пригласишь, — он пожимает плечами, и я безмолвно распахиваю дверь шире, впуская его внутрь.
Свет вспыхивает от нажатия его пальцев на переключатель, и я вскользь думаю о том, что Миха уже достаточно неплохо освоился в моей квартире. Мне даже немного завидно, ведь сама я до сих пор не могу притереться с этими серыми стенами, они все еще давят на меня, погружая в глубины отчаяния и безысходного одиночества.
Я выбираюсь из куртки, которая тут же оказывается в Мишкиных руках, но сам он раздеваться не спешит. Оглядываюсь на него через плечо, ловлю на себе его сосредоточенный взгляд. Моя куртка все еще в его ладонях, и мне кажется, что он об этом уже позабыл, погруженный в какие-то одному ему известные мысли.
— Насчет Володи… — замолкаю, увидев, как на его лице появляется едва заметная улыбка.
— Ты правда его любишь?
— Нет, — облизываю пересохшие губы. — Конечно, он мне небезразличен, но…
— Давай пока забудем о нем, ладно? Про Володю мне все более-менее ясно, а вот касаемо всего остального хотелось бы просветиться.
Я молчу, и он задает вопрос:
— Ты помнишь, что она сказала?
— О клоуне? — валять дурака, изображая полнейшее неведение, уже нет смысла. Мишка кивает:
— Как думаешь, что это значит?
— Понятия не имею, — приваливаюсь плечом к дверному косяку, устраивая руки у груди в защитной позиции, но Мишка не обращает внимания на то, что мне явно неприятна эта тема.
— У нее не оставалось времени, и Мона это понимала, вот почему сказала то, что в те мгновения казалось ей самым важным.
— Я не знаю… — упрямо качаю головой, избегая снова встречаться с его глазами.
— Фим, — он подходит ко мне вплотную и берет за подбородок двумя пальцами, приподнимая мое застывшее лицо. — Давай уже начистоту. Почему она сказала тебе о клоуне?
— Я не знаю! — само слово «клоун» заставляет меня нервничать. Сбрасываю Михину руку и почти бегом скрываюсь в комнате, уже жалея, что предложила ему зайти и больше всего на свете мечтая о том, чтобы он ушел.
— Фима! — Мишка догоняет меня почти сразу, хватает за руку, и я, дернувшись от него в сторону, падаю на диван, где и замираю без движения, глядя в его сторону глазами загнанного в угол зверя.