— Милая, я достаточно потакал всем твоим желаниям, пришло время хоть раз сделать что-нибудь по-моему. Тем более, это для твоего же блага!
Я слышу одновременно несколько звонков чьих-то телефонов, кошусь в сторону Мишки и убеждаюсь, что один из них точно адресован ему. Кто там бесперебойно ему названивает? В тот же миг Володя снова возникает перед моими глазами:
— Сима, ты слышишь, что я тебе говорю?
— Слышу, — я буквально заставляю себя сфокусироваться на его лице. — Уезжай, Володь. Я не знаю, как ты здесь оказался и зачем вообще приехал, но сейчас тебе лучше отступить и не тратить попусту ни свое, ни мое время. Я все равно никуда с тобой не поеду.
— Да что за черт! — он хватает меня за руку, уже весьма близкий к тому, чтобы тащить меня за собой силой, но внезапно хватка его пальцев становится слабее, а я, подняв голову, вижу рядом с Володей Мишку, продолжающего болтать по телефону и одновременно держать одной рукой моего бывшего возлюбленного. Отрывистым тоном он бросает кому-то в трубку:
— … ничего не добьётесь! — после чего раздраженно прячет телефон в карман куртки и переключает внимание уже на Володю. В глазах того загорается нехороший огонек, и я понимаю, что за мысли возникают теперь в его голове, но объяснять ему ничего не собираюсь. Только не в двух метрах от остывающего тела Симоны. Кроме того, все, что могла, я уже сказала ему раньше. Неоднократно повторяла, что нам никогда не вернуть того, что было между нами до переломного момента, ведь для этого мне нужно было бы вновь переступить через себя. Вот только это не тот номер, который можно повторять дважды. Вне зависимости от чьих-либо желаний я больше не собиралась возвращаться к своему прошлому.
И сейчас, пристально глядя за тем, как сильнее разгорается злобный огонек в глазах моего бывшего возлюбленного, я почти не ощущаю перед ним своей вины за то, что он так и не смог всерьез воспринять мои слова и наконец-то отпустить меня из своей клетки, в которой стало невыносимо тесно. Неужели все это время, на протяжении которого мы едва ли перебросились парой десятков фраз, он продолжал на что-то надеяться?
Я просто ужасна.
Бывший возлюбленный выдает нехорошую усмешку и вытягивает ладонь вперед, не касаясь меня.
— Ясно, — его губы кривятся. Он смотрит на Мишку, на меня, снова на Мишку и когда я уже почти готова вырваться между ними, купируя неизбежность нового несвоевременного взрыва, говорит, обращаясь к моему спутнику: — Даже не думай, что я просто отдам ее тебе. Она меня любит, поэтому постоянно отталкивает. Не знаю, почему нас всегда так тянет отгородить своих любимых от собственных страхов, вместо того, чтобы принять от них искреннюю помощь? В конце концов, время расставит все по местам. Милая, — его взгляд перебрасывается на меня и как-то неожиданно становится мягче, теплее. Я застываю, пораженная такой стремительной переменой, несвойственной поведению Володи. — Видишь, я вновь иду тебе навстречу. Я сделаю так, как ты хочешь, если только таким образом можно показать тебе, что мне не все равно… — Володя чертыхается сквозь плотно сцепленные зубы. — Я люблю тебя, — одарив меня прощальной улыбкой, он разворачивается и быстрым шагом идет к дверному проему, оккупированному Никитой.